Язычники - Шеридан Энн

Она всхлипывает позади меня, и мое тело содрогается от звука резкой пощечины, которая режет ее кожу. Она задыхается и волнуется, отчаянно пытаясь сдержаться, пока он, наконец, не отходит от нее, обходя подиум, и его темные глаза возвращаются к моим. Я отворачиваюсь, не желая смотреть на него ни секундой дольше, чем необходимо, но он останавливается прямо передо мной и хватает меня за подбородок, вздергивая его и заставляя посмотреть ему в глаза.

Я пытаюсь вырваться из его хватки, но без моих рук и со столбом за спиной мне ничего не сделать.

— Кто твой мастер? — Спрашивает он, его взгляд блестит от возбуждения. — Моя сучка немного измотана. Посмотрим, сможем ли мы немного поторговаться. Мне нужен кто-то, у кого немного больше… огня.

Я вырываюсь из его хватки и бессовестно терплю неудачу.

— Я не продаюсь, — выплевываю я.

Он смеется, наконец отпуская мой подбородок.

— Это мы еще посмотрим.

Его тошнотворный взгляд задерживается на мне еще на мгновение, прежде чем он, наконец, отходит и сливается с толпой, давая мне возможность снова вздохнуть. Я закрываю глаза, пытаясь успокоить свое бешено колотящееся сердце. Только когда я чувствую, что во мне загорается маленькая искорка мужества, я протягиваю пальцы назад, отчаянно пытаясь дотянуться до девушки, которая стоит у одной колонны со мной.

Кончиками пальцев я касаюсь ее сломанного ногтя, и я чувствую, как она в ужасе отшатывается.

— Все в порядке, — говорю я ей, поворачиваясь к колонне, чтобы она могла лучше меня слышать. — Я не причиню тебе вреда. Меня зовут Шейн.

Проходит мгновение, прежде чем я чувствую, как ее пальцы тянутся к моим, и я сжимаю их изо всех сил.

— Я Жасмин, — говорит она мне таким слабым, но в то же время таким твердым тоном.

Я сжимаю ее пальцы, и она сжимает мои чуть крепче.

— Он причиняет тебе боль, не так ли?

Меня встречает тишина, поскольку она сразу понимает глубину моего вопроса. Она знает, что я не имею в виду издевательства этого психопата.

— Да, — наконец произносит она срывающимся голосом, подтверждая мои подозрения. — Все время. Я просто… Я хочу, чтобы все это закончилось. Я просто хочу, чтобы он прекратил мои страдания и убил меня, но ему нравится видеть меня сломленной… истекающей кровью.

Слезы наполняют мои глаза, и я прогоняю их, отчаянно желая быть сильной ради нее.

— Я собираюсь вытащить тебя отсюда.

Жасмин смеется над моими комментариями.

— Это мило с твоей стороны, — говорит она мне. — Но ничто не сможет избавить меня от этого. Посмотри на нас. Мы прикованы наручниками к гребаной колонне в чертовых ошейниках. Лучшее, что ты могла бы для меня сделать, это убедить одного из этих ублюдков пустить мне пулю в голову.

Я качаю головой.

— Тебе нужно быть сильной, Жасмин. Обещаю, я сделаю все, что смогу. Мои… мастера, — выплевываю я, — у нас совсем другие отношения. Они помогут мне.

Жасмин тяжело вздыхает, и становится ясно, что она считает меня полной дурой. Проходит мгновение, прежде чем становится ясно, что она не собирается отвечать, но этого недостаточно. Я не собираюсь позволять ей сдаваться. Черт, сегодняшний вечер, вероятно, единственный шанс, который у нее когда-либо будет.

— Расскажи мне о себе, — прошу я ее, сжимая ее пальцы. — У тебя есть семья?

С противоположной стороны колонны доносится тяжелое рыдание, и это разбивает мне сердце.

— У меня дома новорожденный, — говорит она мне. — Ему всего шесть недель, и я… я бы сделала все, чтобы иметь возможность держать его маленькую ручку и чувствовать, как его пальцы обвиваются вокруг моих. Он… он совершенен, а я… я в гребаном аду.

— С тобой все будет в порядке, Жасмин. Я обещаю, что помогу тебе вернуться домой к твоему маленькому мальчику.