Кронпринц [СИ] - Светлана Бланкина (2019)

Я вывожу её на улицу, и мы садимся на лавочку. Она часто и глубоко дышит, но с минутами её дыхание становиться всё спокойней. Она не на шутку меня перепугала.

— Почему у тебя нет ингалятора? — Тут же нападаю на неё я.

— Я никогда не пользовалась ингалятором. Учусь контролировать приступы сама, и вроде как получается. Приступов уже давно не было. Видимо, в зале забыли вытереть пыль, у мен из-за неё воздух перекрывается. — Она делает глубокий вдох с закрытыми глазами, потом улыбается и смотрит на меня. — Как хорошо снова дышать!

Я засмеялся и она тоже. У неё карие глаза, у неё очень красивые карие глаза… странно, её глаза вдруг стали медового цвета. Сначала я даже не заметил, но это солнце выглянуло и буквально осветило её глаза и теперь их больше нельзя описать словом «карие». Они становятся лучиками текучего золота, очерчивающими солнечное затмение. В этих карих глазах нет ничего скучного. Солнце снова скрывается за тучами и даже теперь, когда снова наступает темнота, её глаза становятся закатом.

Я лишь сейчас замечаю, что нахожусь с ней опасно близко, но в моей голове лишь ветер и… цветы? Она напоминает мне фиалку, не знаю почему, но, … она такая же нежная и прекрасная. Нет, прекрасна не по внешнему виду, не по тому, что она говорит, просто потому что она такой является.

И снова этот ветер в голове, который уносит все мысли прочь, включая и здравый смысл. Я неосознанно смотрю на её губы, желание побеждает все остальные чувства, чувства более разумные. Я целую её, руки мои сжимают края лавочки, её тоже, я хочу дотронуться до неё, но в тоже время мне так нравиться этот невинный момент первого поцелуя. Её губы, будто тончайшие лепестки фиалки или трепетные крылья бабочки. Этот поцелуй такой лёгкий и непринуждённый… Ощущение, что мир остановился, и какое-то теплое чувство расползается по всему телу и душе, заставляя меня задыхаться от волнения и переизбытка чувств.

Мелисса слегка отстраняется от меня, и в этот момент я беру её за руку.

— Vous êtes attiré par moi, et je suis un peu plus courageux, — шепотом поёт она. — Ceci est notre premier baiser. — Это французский? — Il est beau. - Cela signifie beaucoup, — Я чувствую, как она улыбается. — il est courageux.

— Что это было? — Подняв голову, спрашиваю я. Она слегка засмеялась и улыбнулась самой милой улыбкой на свете, её щёки порозовели.

— Ты притягиваешь меня, и я становлюсь немного храбрей. Это наш первый поцелуй. Он прекрасен. Он многое значит, он бесстрашен. Это песня. Просто почему-то эти строчки вдруг всплыли в моей голове.

— Прекрасная песня, — сжимая её ладонь, говорю я. Она всё ещё улыбается, но вдруг её улыбка пропадает с лица.

— Мне жаль твоего дедушку, правда, это очень печально.

— У каждого из нас свой уровень потери, но все мы что-то потеряли, — говорю я, смотря вниз.

— Я думаю, что самая сложное в потере человека, состоит не в том, что надо сказать «прощай», а в том, что нужно научиться заново жить без него. Все время пытаешься заполнить пустоту, которая осталась в твоем сердце, когда он ушел. — Я поднимаю на неё глаза. Она думает или она знает?

— Ты кого-то потеряла?

— Нет, — качает она головой, — я так думаю.

— Ладно, идём. — Я встал и подал ей руку, она приняла её и я, положив ей руку на талию, повёл в дом.

Небо слегка проясняется, но дворец всё равно выглядит всё ещё устрашающим на сером фоне. Я вижу её лицо, я вижу Кэтрин, она тут же задёрнула штору своего окна, как только поняла, что я её заметил.

— Что-то случилось? — Слышу я голос Мелиссы.

— Нет, всё хорошо.

Чёрт. Чёрт. Чёрт. Чёрт возьми! С этим Отбором я уже сбился со счёта, как часто я стал ругаться.

Тот поцелуй с Кэтрин был… чем-то очень внезапным, очень неожиданным для нас обоих. Да, я определённо к ней что-то чувствую, меня ней тянет, но я не должен ошибаться.