Импринт - Вероника Десмонд (2024)

Я крепче прижимаю Кэт к себе, жадно ловя каждое мгновение ее стонов во время оргазма и изливаясь внутрь. Выходить из тела Катерины – самое болезненное занятие, но вид мой спермы, вытекающей из ее киски… Я хочу засунуть ее обратно, а потом еще и еще, пока Кэт не возьмет все до капли.

Я больной и ненормальный, но она создана для меня.

– Тебе нужно обработать рану, – Кэт продолжает загнано дышать, но в ее голосе сквозит приказ: – Сейчас же.

Она так прекрасна. Мне приходится прикоснуться к ее щеке, чтобы убедиться, что она настоящая, а не плод моего изображения.

– Кастил.

– Да, котенок?

– Ты меня слушаешь?

– Да.

– Я не могла тебя разбудить. С тобой точно все в порядке?

Когда ты рядом, я в порядке.

– Мне просто приснился кошмар.

Я нависаю над ней, внимательно рассматривая всполохи редкой бирюзы среди серебра в ее глазах. Она хмурится и упирается ладонями мне в грудь.

– Пойдем в ванную, Кас. Прошу тебя.

Кас. Нежное, милое и требовательное “Кас”.

Твою мать, я сейчас трахну ее еще раз.

– Отвлеки меня чем-нибудь, иначе я буду трахать тебя пока не истеку своей кровью, – я прижимаюсь затвердевшим членом к ее бедрам, а Катерина закатывает глаза и вздыхает. Но потом она вдруг отвлекается на стол, где лежит ее книга.

– Поверить не могу, ты читал “Джейн Эйр”?

Я нежно целую ее в лоб. А потом в щеку. И в шею. И в губы. И снова в щеку.

Хочу съесть ее, не оставив ни крошки.

– Читал. Поверить не могу, что ты выделила фразу: “Но мой долг простить вас, ибо вы не ведали что творили: терзая все струны моего сердца, вы воображали, что только искореняете мои дурные наклонности”. Ты действительно веришь в эту пустую концепцию прощения?

Она вздрагивает, почему-то пораженная моей репликой, и через долгое мгновение шепчет:

– Она не пустая.

– Да, она пустая. А ты безнадежно наивна, Катерина.

Кэт вздыхает.

– Ты пойдешь со мной на вечер Кембриджа в эту субботу?

Я неохотно отвлекаюсь от ее искусанной шеи, а затем выгибаю бровь.

– Значит я больше не твой грязный секрет, котенок?

Тот факт, что я действительно терпел тайные отношения, беспокоит и откровенно раздражает.

А еще я, возможно, проводил немало времени, преследуя Кэт, как мудак, несмотря на ее просьбу не приближаться к ней в Кингстоне.

Что? Она не замечает моей слежки, если я не планирую быть замеченным. К тому же, к Катерине постоянно липнут всякие мудаки вроде Марка Хэмилтона или футболиста, который снимал ее прекрасную задницу во время бега. Первого она спасла, а второго, спасибо блядь, просто игнорировала.

Но ни тот, ни другой больше не учится в Кингстоне. И вероятно, у футболиста сломана рука – та самая, которая держала телефон. В отличие от слухов, я не наслаждайся насилием – оно лишь притупляло мои потребности в хаосе.

О, и факт номер два: я не помню, когда в последний раз был в Дьяволе. Мой хаос легко гасился с помощью погони за Катериной и нашим последующим безжалостным трахом, снимая желание побить кого-то на ринге.

– Ты никогда не был моим грязным секретом, – она быстро целует меня в губы и улыбается своей смущенной-возьми-меня улыбкой. Я вздыхаю, умоляя свой член успокоиться. – Но тебе придется познакомиться с моим дядей и, наверное, принять гнев Эммы.

– Думаю, я готов к такому серьезному испытанию.

– А еще у меня есть для тебя подарок.

– Что за подарок?

– Расскажу, когда мы обработаем твой порез.

– Ты манипулируешь мной с помощью системы поощрений, котенок?

Она улыбается, ища мои губы.

– Да.

Поднявшись во весь рост, я закидываю смеющуюся Кэт на плечо и шлепаю ее по бедру, двигаясь в направлении ванной. В конце концов, я могу съесть ее и в душе.

***

Примечание: