Однажды снова - Юма Гулова

Милена перекидывает ногу в духе «Основного инстинкта» и от нее не ускользает то, как интенсивно игнорирует каждое ее движение Каменев. Как будто перед ним не женщина сидит вовсе, а горшок с цветком.

Она окидывает мужчину изучающим взглядом, незаметно, едва пробегая глазами по внушительной фигуре, облаченной в дорогой темный костюм. В его нагрудном кармане виднеется белоснежный платочек, в тон рубашке, на правой руке дорогие механические часы, а туфли, конечно же, начищены до блеска.

— Как видишь, мы здесь одни, — он разводит руками, оглядываясь по сторонам. — Задавай свои вопросы, и покончим с этим. Либо, я могу прислать ответы тебе на почту.

— Господин Каменев, — наигранно возмущается Мила, — вы «Деловому потенциалу» интервью тоже на почту сбрасывали?

— Меня подкупила милая блондинка с диктофоном, — не показывая своих эмоций, произносит он.

— Ну, к моему счастью, я тоже блондинка, — старается выдавить из себя улыбку Мила. — И, временами, могу быть чертовски милой. А еще, ты не поверишь, — она заговорщицки щурит свои зеленые глаза, отчего у Леонида напрягаются желваки, — у меня есть диктофон.

— Превосходная подготовка, — саркастически цедит бизнесмен.

Милена расстегивает сумочку и достает из нее навороченный диктофон, а затем, кладет его на прямоугольный столик между ними.

— Приступим? — спрашивает журналистка, уже нажав кнопку записи.

Каменев кивает.

Глава 8. Интервью

— Только, вот, — она уставила на него свои огромные малахитовые глаза, задержала дыхание на секунду и вновь насмешливо улыбнулась: — хотелось бы понимать, что это интервью — не все, что ты мне можешь предложить.

Лицо Милены не выдает ее волнения, а дорогая пудра удачно матирует любой блеск. Девушка складывает ладони под столом, чувствуя, что от нервов те начинают потеть. Затем приподнимает острый подбородок и наклоняет голову так, чтобы ярко выраженная пульсирующая артерия под тонкой кожей на шее не раскрыла ее настоящих эмоций.

Каменев едва слышно хмыкает. Он ведь прекрасно помнит эту уловку. И этот наклон головы. Настолько естественный, что ни у кого и мысли не возникнет подумать об обмане. Но ни у него. Этот мимолетный жест выдает ее истинные эмоции, как и десять лет назад. Здесь и полиграфа не нужно. За этим наклоном все: неуверенность, сомнения, ложь, страх, попытка скрыть свои настоящие эмоции.

Леонид в своей сдержанной манере поджимает губы, стараясь не выдать своего ликования. А затем ставит ладонь на колено и подается вперед:

— На этот раз я могу предложить тебе что угодно, — он улыбается, той самой улыбкой, которая когда-то сводила Милу с ума, правда, прокачанной на несколько тысяч долларов винирами. — Но мне не хочется, — он снова поджимает губы, от чего у его носа появляются небольшие морщинки.

— Мне достаточно лишь видеоматериала для онлайн-журнала, — подражая его манере, подается вперед Милена. — И одной фотосессии на твоем производстве.

— Что они тебе за это пообещали? Моноблок главного редактора? — он откидывается на спинку кожаного кресла и вытягивает длинные ноги, скрестив их.

Затем, как бы невзначай, впервые пробегается глазами по ее тоненькой фигурке. И Мила это замечает. То, как его глаза скользят по сексуальным лодыжкам, обтянутым тонкими темными колготками, по синей юбке, удачно подчеркивающей женские изгибы, по белой рубашке, выгодно оттеняющей ее смуглые ключицы.

— Я всего лишь делаю свою работу, — улыбается Мила, делая вид, что не замечает изучающего взгляда. — На мне нет наушника, — она демонстративно откидывает волосы с правого виска, заправляя их за ухо, — за моей спиной не стоит толпа психологов, мне просто поручено рассказать нашим людям о том, кто такой этот Леонид Каменев. И что стоит за его небывалым успехом.

— Кто стоит, — поправляет бизнесмен, все еще изучая журналистку.

— Ты кому-то обязан за свой внезапный прорыв?