Храни меня - Саммер О'Тул

У меня в груди все горит от желания сделать что-то еще, кроме как стоять здесь, бесполезный и немощный. Я вспоминаю слова Реджи, сказанные после нашей встречи со жрицей.

Там не было ни одного огнестрельного ранения. Если они охотятся ради спорта или развлечения, это объясняет выбор оружия с более личным участием, например лука и стрел или удушения.

Я мысленно отмечаю, что ни у кого из охранников я тоже не видел оружия, а Дэниел скорее ударил меня ножом, чем выстрелил…

"Нужно быть большим мужчиной, чтобы сражаться с женщиной в кандалах", — издеваюсь я, и трибуны за моей спиной разражаются ехидными смешками.

Охотник поворачивает голову в сторону своих товарищей, которые теперь смеются над ним, и кричит охраннику, чтобы тот снял наручники с ее второй лодыжки. В ее глаза возвращается жизнь, и они бегают по сторонам, словно она ищет способ сбежать. Ее взгляд останавливается на мне, и я пытаюсь ободряюще, но едва заметно кивнуть ей.

Сердце замирает в предвкушении, когда охранник возвращается на свое место на краю круга. Она похожа на оленя в свете фар, когда замечает расстояние между собой и ближайшим охранником. Давай, давай, ты сможешь это сделать. В моей груди шелестит от волнения, хочется крикнуть ей, чтобы она бежала.

Охотник бросается на нее. Она отпрыгивает в сторону, и он спотыкается, падая на песок.

"Беги!" Приказ вырывается у меня без осознанного решения, но он подстегивает ее к действию, и она бежит прочь. Волнение захлестывает мою кровь, когда я вижу, как летят ее босые ноги и рваное платье развевается за ней.

Все происходит так быстро. Я даже не успеваю разглядеть, кто стрелял, как раздается выстрел, и стая птиц взлетает с окрестных деревьев, взмахивая крыльями.

"Нет!" Я кричу гортанно, мои руки трепещут в цепях.

Пуля попадает ей между лопаток, красное пятно взрывается на белой ткани. Ее колени подкашиваются первыми, и она падает лицом вниз.

"Нет, нет. Черт возьми", — кричу я и вешаю голову. Ее тело неподвижно лежит на лесной подстилке, и это все моя гребаная вина.

Кто-то позади меня окликает меня, чтобы я заткнулся, а затем выбивает мою здоровую ногу из-под меня. Весь мой вес обрушивается на разодранную ногу.

Боль мучительная, но я ее приветствую. Я заслужил ее.

Я не просто подвел ее.

Я убил ее.

Кажется, что время остановилось, но я знаю, что часы идут, по тому, как солнце проходит над головой, а губы женщины становятся пурпурными. После того как они застрелили ее, они протащили ее безжизненное тело через яму, оставляя следы от ее каблуков, и подперли ее об один из столбов, приковывающих меня. В какой-то момент ее тело опрокинулось, и она упала на землю передо мной. Они оставили ее там на некоторое время, ее впалые глаза смотрели на меня, как мосты в подземный мир.

Женщин одну за другой выталкивают в центр, когда очередной охотник сходит с трибуны, чтобы насладиться добычей. В самом начале я могу отключить свои эмоции, отвлечься от мыслей и держать то, чему я являюсь свидетелем, на расстоянии вытянутой руки от своей души.

Я наблюдаю за тем, как женщины подвергаются жестокому обращению всеми мыслимыми способами. Ради спорта. Ради больного удовольствия мужчин. Не в силах сделать ничего, кроме как стоять на цепях и смотреть. Наступает момент, когда моя защита дает трещину, когда щит, который я воздвиг вокруг себя, рассыпается, и все ужасные поступки врываются внутрь, душат мое сердце и разрывают мою человечность.

Каждый раз, когда мне хочется закрыть глаза, отгородиться от всего этого хотя бы на секунду, я не могу этого сделать. От женского крика закладывает уши, когда охотник опускает раскаленное клеймо на ее кожу. Я хочу отвести взгляд. Я не хочу, чтобы эти образы так ярко сочетались с запахом горящей плоти. Но я не могу.