Всё не так - Полина Грёза (2024)

— Не отвечает. Занята, наверное.

Сердце Макса предательски ёкнуло. Тревога появилась в глубине карих глаз. Не пошла же она разбираться с Забродиным? Одна…

Ларин схватил телефон.

— Юля? Ты поговорила с Алёной?

— Да. И она в полном ауте. Ушла минут десять назад с безумным взглядом. Медсестра занесла мне в палату её халат. Говорит, валялся в коридоре.

— Твою ж мать, совсем! Опять убежала. И опять без телефона! Так, молодежь, быстро выгружаемся. Мне срочно нужно в больницу.

Макс пинком открыл дверь Юлиной палаты. Его глаза сверкали от ярости.

— Ты знала? Знала и молчала? Что Забродин опасный преступник?

— Я предупреждала тебя, что не надо с ним связываться.

— Если с Алёной что-нибудь случится, я придушу тебя собственными руками.

Макс решительно направился к выходу, но в дверях чуть не сбил с ног молоденькую медсестричку. Она была в маске и перчатках, а в руках несла уже набранный шприц. В Ларине на автомате включился начмед.

— Почему без бейджика? — злобно прорычал он, — И в уличной обуви?

— Извините, исправлюсь, — пропищала девчонка.

— Объяснительную мне на стол, — открывая дверь бросил Максим.

— Господи, да когда же эти уколы уже кончатся, — запричитала Юлька, — час назад ведь делали.

Ларин резко развернулся и пристально посмотрел на медсестру. У неё тряслись руки.

— Что-то я вас здесь ни разу не видел… Снимите маску, пожалуйста.

— Я просто новенькая, первый день работаю, — в глазах девчонки явственно читался испуг.

— А что в шприце? Где лист назначений? Антибиотики должны были уколоть час назад, а для обезболивающего ещё рано.

Девчонка бросила шприц и кинулась к выходу, но Макс крепко схватил её за шиворот и усадил на стул.

— Говори быстро, что в шприце? Кто тебя нанял? Забродин?

— Я не знаю! Правда, не знаю! Какой-то мужик с палкой заплатил мне, чтобы я сделала укол этой девушке!

— Тааак… — потянул Максим, — я очень не хотел, но, похоже, нужно вызывать полицию. И вы обе расскажете всё, что знаете.

35. Алёна

Город погрузился в туман. Густой и осязаемый, проникающий во все закоулки. Совсем не весенняя водяная пыль висела в воздухе, мешая четко видеть окружающие предметы — улицы, дома, машины. Алёна медленно шагала по гладкому камню, которым был вымощен двор их с Иваном дома. Каждый шаг гулко отдавался в тяжёлой голове.

Лжец, лжец, лжец — цокали каблуки её замшевых сапожек.

Иван сидел в любимом кресле и рассматривал туман за окном, как будто пытался увидеть в нём что-то сокровенное. Не поворачивая головы, мужчина проговорил:

— Я ждал тебя немного позже. И не одну. У Ларина от счастья отказали мозги? Или он, как обычно, бросил тебя и ушел на операцию? Зачем тебе такой мужик, Алёна?

— Как ты мог? — тихо спросила она.

— А вот так, — грубо выплюнул слова Иван, — Из всех женщин мира я выбрал тебя. Любил так, что крышу сносило, душу выворачивало наизнанку. А ты меня не замечала. Хоть в лепешку разбейся. Я был круче, сильнее, умнее, богаче его, но ты любила не меня. Знаешь, как я бесился? Что же такого в нем было, что ты за всю жизнь так и не смогла его забыть? У меня, Ивана Забродина, не было шансов перед каким-то сопляком. Что мне оставалось? Я знал как забрать тебя и я сделал это. Думал, стерпится-слюбится. И ведь много лет все было хорошо. Но через полжизни он вернулся и всё испортил…

— Господи, для кого хорошо-то? Для тебя? Я всю жизнь себя съедала за то, что не могла тебя полюбить… Вот не могла — и всё. Видела, ты старался. Цветы, подарки, завтраки в постель, дорогие вещи и курорты… А я каждую минуту сравнивала тебя с Максом. И всё было не так… Я всю жизнь тебя только терпела. Много раз хотела развестись, но не могла. Как же, ты ведь был такой заботливый и благородный! Считала себя неблагодарной тварью… А оказывается, ты вероломно украл у меня жизнь…