Всё не так - Полина Грёза (2024)

— Видишь это кольцо? — продолжала Алёна, показывая безымянный палец правой руки, — Тебе известно, почему оно здесь появилось, — Максим открыл рот, чтобы что-то сказать, но девушка его остановила, — Молчи. Я не хочу вспоминать ту ночь. Слишком тяжело забывала.

За годы без тебя кольцо пустило корни. Видишь, я даже снять его не могу. Просто не имею права развестись, потому, что это убьет Ивана. У него был обширный инсульт, тяжёлая реабилитация, каждый день он ходит по лезвию. В моей ситуации между словами "уйти" и "убить" стоит знак равенства. Я не убийца, Макс. Есть "хочу", а есть "надо". Прости, но я поступлю как надо. У меня совести не хватит бросить человека, который в трудный момент не дал мне тронуться умом. Это подло.

— Подло, то, что твой спаситель сделал с нами в ту ночь! Повторяю — я всегда любил только тебя и сейчас люблю! Это не была моя ошибка, это была подстава! Я докажу тебе, что всё не так. В ту ночь он лишил меня жены и сына. Теперь моя очередь. Я верну вас обоих.

28. Алёна

С тяжёлым сердцем Алёна стояла у ворот своего дома. Разговор с Максимом вытащил наружу всё то, о чем она размышляла бессонными ночами. О том, что оказывается можно не насиловать себя каждый день. Просыпаться в одной постели с любимым. Говорить всё, что вздумается, не боясь вызвать гнев или быть неправильно понятой. Иметь рядом родственную душу, наконец. О том, что твоя половинка каждый день находится от тебя на расстоянии вытянутой руки. Только потрогать нельзя… Потому что цена всему этому — жизнь человека.

Алёна вздохнула и пошла в дом по вымощенной камнем дорожке.

В гостиной царил полумрак. В большом мягком кресле сидел Иван. Перед ним стояла открытая бутылка коньяка. Он грел в руках бокал, задумчиво глядя в панорамное окно. На улице валил снег. Огромные белые хлопья налипали на фонари, провода, деревья, медленно поглощая с трудом отвоёванное весной пространство.

— Привет, любимая. Уже вернулась?

— Да, я ведь пообещала, что не долго. Это что, коньяк? Тебе же нельзя пить.

— Я чуть-чуть. Как прошел вечер? Всё рабочие вопросы решили?

— Да, все хорошо. Нам выделили здание под онкоцентр. В престижном месте.

— Здорово, — Иван сделал глоток коньяка, — А о чем ты говорила с Лариным целых полчаса, стоя под мокрым снегом? Вы так романтично держались за руки… Тоже по работе?

— Ты следил за мной?

— Мой человек за тобой приглядывал. Мало ли что.

— Иван, мне не понятно. Разве я когда-нибудь давала повод усомниться?

— Нет, милая. Но тогда рядом с тобой не было Ларина. Так о чем вы разговаривали?

— Это не важно, Иван. Важно что сейчас я здесь, с тобой.

— Что он наговорил тебе? Поливал меня грязью?

— Я же сказала, что не хочу это обсуждать. И, знаешь, я не в восторге от того, что за мной следят, мне не доверяют. Я не сделала ничего криминального. Я не таскаюсь по кабакам, не вешаюсь на шею чужим мужчинам…

— Ну, да, только Ларин. Он ведь не чужой, он же твой, персональный…

— Вань, зачем ты так со мной? Мне не за что оправдываться.

— Алёна, мне сильно не нравится что он постоянно с тобой рядом. Что вы работаете в одном кабинете, говорите о чем-то таком, чего мне знать не следует. Это надо прекращать. Я устал. Поэтому завтра ты напишешь заявление на увольнение.

— Нет. Я не сделаю этого. Я не могу полностью раствориться в тебе. Это не только твоя жизнь, Иван, но и моя тоже. И работа очень много для меня значит.

— Я знаю. Больница, Матвей, Ларин. Именно в таком порядке. И всё важнее меня. Я твой муж, Алёна. Поэтому ты сделаешь так, как я сказал. Точка.

Острый приступ злости накрыл девушку с головой.

— А знаешь что? Иди ты к черту, Забродин! Я устала всю жизнь плясать под твою дудку. Подстраиваться, сглаживать острые углы. С работы я не уйду. Делай что хочешь.