Ритм твоего сердца - Элен Боннет

— Расслабься, — как можно более нежно говорю, кладу ладонь на ягодицу Эвелин, второй беру член у основания и надавливаю головкой на вход.

Лисичка делает, как говорю: глубоко вдыхает-выдыхает. Надавливаю сильнее, вхожу на длину головки, крепко держу бёдра. Она шипит, пытается отстраниться, но я ей не даю этого сделать.

— Чёрт, — Эви снова напрягается, но когда провожу ладонью по позвоночнику — успокаивается.

— Если ты не сможешь расслабиться, то нам с тобой будет больно. В тебе очень тесно. Неприятные ощущения будут только первые минуты, — продолжаю гладить влажную от пота кожу.

Она кивает и на этот раз впускает меня глубже.

— Блядь, как в тебе хорошо, малышка, ты просто не представляешь, как в тебе охуенно, — сантиметр за сантиметром проникаю, пока не упираюсь пахом в ягодицы.

Не тороплюсь, даю Эвелин привыкнуть к новым ощущениям. Понимаю, что в первый раз не смогу вколачиваться в неё с такой животной страстью, с которой просит всё моё нутро. Но даже от лёгких толчков в тисках её мышц могу кончить очень быстро.

— Всё хорошо? — интересуюсь у Лисички.

— Да.

В доказательство своего положительного ответа она приступает медленно раскачивать бёдрами, скользя по всей длине члена. Наблюдаю, как её плоть плотно обхватывает меня, и этот вид окончательно доводит до исступления. Берусь за металлическую цепь наручников, тяну на себя, прогибая Эвелин сильнее в пояснице. Но это не всё, что я хочу сегодня испытать.

Когда Эви ускоряет толчки и из неё вырываются сладкие стоны, решаю добавить ещё больше впечатлений. На ощупь нахожу вибратор в виде фаллоимитатора, смазываю его смазкой и удерживаю Эвелин за наручники. Практически полностью выхожу из неё, оставаясь внутри на длину головки. Для того чтобы вставить игрушку в влагалище.

— Господи, — она задыхается от неожиданности, щёки приобретают пунцовый оттенок, а когда я вновь заполняю её собой, с её губ срывается самый громкий стон. — Это слишком хорошо, я не выдержу. Джей, не останавливайся!

Включаю кнопку на игрушке, ощущаю через тонкую внутреннюю перегородку, как Эви наполнена вибратором. Сквозь мой член проносятся волны, а от наполненности влагалища становится ещё уже. Возобновляю движения, конечно же, ни о какой остановке не может идти речи. Наоборот, мы на бешеной скорости несёмся к краю пропасти.

— Я тебя…

— Заткнись! — выкрикивает Эвелин. — Не смей заканчивать фразу, а то она преобретёт не тот смысл, который бы мне хотелось.

Запрокидываю голову, не могу сдержать смех. Она права, но я чуть не удержался, чтобы впервые в жизни произнести эти слова. Понимаю, почему Эвелин не дала мне закончить: сомневаюсь, что правильно принимать признания в любви, стоя задницей вверх.

— Ты меня погубишь, Коллинз, — проникаю в неё резко, знаю, что Эвелин не любит нежности в сексе. — Умру в тебе, а на памятнике пусть напишут: погиб из-за великолепной задницы Коллинз.

Всхлипы вперемешку со смехом срываются с её губ.

— Освободи меня — и я тебя побью! — Эвелин дёргает руками, но наручники не дают ей возможности их опустить. — Тогда на соседнем пусть напишут, что я погибла из-за плоского юмора Картера и его восхитительного члена.

Последние проникновения доводят до исступления, пульсация в эрегированном органе возрастает и взрывается в самом ярком оргазме. Кончаю и в это же время помогаю Лисичке получить свою вторую порцию удовольствия. Несколько узоров пальцем вокруг клитора ей хватает, чтобы снова разрушиться на мне. Сокращение её мышц усиливают мои ощущения. Мы вместе дрейфуем в океане удовольствия, впитываем в себя каждую крупицу момента. Нельзя описать словами, что творится сейчас в моём теле. Ни один эпитет и сравнение не передадут яркость и мощь бушующего под кожей урагана.

— Ты идеальная!