Ритм твоего сердца - Элен Боннет

Грудь сдавливает невидимый корсет, не получается глубоко вдохнуть, из-за этого дыхание становится поверхностным. Но на лице уголки губ стремятся вверх, создавая искреннюю улыбку облегчения, а в глазах скапливается влага. С плеч падает тяжкий груз благодаря признанию. Не знаю, чего хочется больше: смеяться или плакать, ведь это единственное место, где не боюсь показаться слабым.

Неожиданно что-то тёплое касается тыльной стороны ладони, которую держу на безжизненном камне. Воздух застревает в горле, а веки сами собой открываются, словно спустя столько времени ощущаю мамино нежное прикосновение. Нет, конечно же, это не мама, а солнечный луч, пробившийся сквозь тучи, но только я знаю, что это она пытается поддержать меня и показать, что всегда остаётся рядом. Где бы ни был, она, как ангел-хранитель, сопровождает, оберегает и продолжает так же безоговорочно любить, как раньше.

— Я тоже тебя люблю, — одинокая слеза всё же срывается из-под ресниц, скользя по щеке вниз.

Запрокидываю голову к небу, пытаясь сморгнуть остальные, но всё тщетно. Пелена перед глазами делает тучи более размытыми. Вокруг звенящая тишина, как и всегда в этом месте, хочу привнести хоть немного жизни, поэтому продолжаю говорить:

— Представляешь, Майкл тоже влюбился, — говорю вслух, и самому смешно. — Нет, тебе не показалось — он, как и я, нашёл наконец-то ту единственную, она смогла прибрать этого неугомонного к рукам. Даже не верится. Я искренне счастлив за него, возможно, больше, чем за себя.

Сажусь на корточки, а взгляд скользит по витиеватым линиям в граните, они создают узоры, превращающиеся в букву и цифры — Ава Картер — 11.03.1976 — 17.05.2021. Провожу кончиком указательного пальца по надписи и только теперь замечаю свежие розы, лежащие на камне, точно такие же, как те, которые я сжимаю в свободной ладони.

Никогда не прихожу к маме с пустыми руками, тёмно-красные её любимые. Она раньше всегда украшала ими квартиру, выбирала самые длинные и обязательно без шипов. Продавец в цветочном магазине иногда по заказу доставлял их к нам домой.

Но кто ещё мог принести такие же цветы ей на могилу? Первое время после её смерти здесь часто появлялись красивые букеты, но спустя какое-то время мои стали единственными. Именно поэтому удивляет, что кто-то приходил сюда. К тому же этот человек должен хорошо знать маму, раз выбрал именно эти розы.

Кладу свой букет, едва касаюсь бутонов, лежащих рядом, и замечаю под ними записку. Бумага светлая, не испорченная каплями дождя, значит, лежит совсем недавно. Потому что вчера с неба обрушился ливень, когда я вернулся домой.

Первые минуты не беру находку, разглядываю её, не желая нарушать свои же правила. Не люблю читать чужие письма, это как минимум некрасиво. Но вскоре любопытство побеждает: мне больше хочется узнать, кто навещал маму, чем то, что там написано. Решаю просто посмотреть подпись, если она есть, и вернуть назад.

Отодвигаю цветы, подцепляю белый лист, свёрнутый в несколько раз, и достаю, чтобы подсмотреть. Внутренний голос останавливает, говорит, что это неправильно, но руки в это же время разворачивают письмо. Аккуратный каллиграфический почерк привлекает взгляд, все буквы одинакового размера, под определённым углом. Не читаю содержимое, просто отмечаю, как написано послание, будто человек его переписывал множество раз, чтобы не допустить ни единой помарки.

Дохожу до подписи...

Глава 50

Джейсон

— Сэмуэль, — произношу шёпотом, словно это имя является заклинанием, оживляющим призрака из прошлого.