К сожалению, твоя - Тесса Бейли

Он действительно чертовски пытался. В этом конкурсе был главный приз в десять тысяч долларов, и эти деньги были последней надеждой Августа сохранить план. Если бы ему дали еще один шанс, он бы более активно участвовал в процессе ферментации. Он на собственном горьком опыте убедился, что принцип — поставил и забыл ни хрена не работает с вином. Это требовало постоянной дегустации, исправления и повторной балансировки, чтобы предотвратить порчу. Он мог бы добиться большего, если бы ему дали еще один сезон, чтобы проявить себя.

Для этого ему нужны были деньги. И у него было больше шансов посадить Натали в мешок, чем выиграть это соревнование, то есть у него не было вообще никаких шансов — потому что, да. Его вино разнесло кусками. Ему повезет, если им удастся оставить его на свои вкусовые рецепторы на три секунды, не говоря уже о том, чтобы объявить его победителем. Но Август будет стараться до самого конца, поэтому он никогда не оглядывается назад и не задается вопросом, мог ли он сделать больше, чтобы воплотить в жизнь эту подержанную мечту.

Август подошел к судейскому столу и поставил бокалы с вином перед Натали гораздо менее церемонно, чем его конкуренты, фыркнул и отступил назад, скрестив руки на груди. Презрение смотрело на него в ответ двумя самыми раздражающе красивыми глазами, которые он когда-либо видел. Что-то вроде золотого виски с более темным коричневым кольцом. Он до сих пор помнил тот момент, когда выражение в этих глазах изменилось с «отвези меня в постель, папочка» на «довольно-ядовитое».

Ведьма.

Однако это была ее территория. Не его. При росте шесть футов три дюйма и с телом, все еще отточенным для сражений его прошлой жизни в качестве морского котика, он вписался в эту панораму примерно так же, как Рэмбо на распродаже выпечки. Рубашка, которую участников попросили надеть на конкурс, не подходила им по размеру, поэтому он заправил ее в задний карман джинсов. Может быть, он мог бы использовать ее, чтобы очистить вино, когда судьи его выплюнут.

— Август Кейтс из Погреба в Зелнике, — спокойно сказала Натали, протягивая бокалы вина своим коллегам-судьям. Внешне она казалась спокойной, как всегда, ее невозмутимое нью-йоркское поведение демонстрировалось в полной мере, но он мог видеть, как ее дыхание участилось, когда она приготовилась выпить то, что представляло собой жижу в стакане. Из трех судей Натали была единственной, кто знал, что будет дальше, потому что она уже однажды пробовала его вино и тут же сравнила его с мочой демона. Тот случай был также известен как ночь, когда он упустил свой единственный шанс попотеть на простынях с самой принцессой Вос.

С того злополучного вечера их отношения были не чем иным, как спорами. Если им случалось видеться на Виноградной лозе или на местном винном мероприятии, она любила незаметно почесать бровь средним пальцем, а Август обычно спрашивал, сколько бокалов вина она выпила с девяти утра.

Теоретически он ее ненавидел. Они ненавидели друг друга.

Но, черт возьми, он, похоже, не мог этого «сделать». Не до конца.

И все это восходит к тому, что Август в детстве принял свой живот за член.

Доверься своему члену, сынок.

И эта часть его тела вполне могла быть женатой на Натали Вос. Женаты, имеют шестерых детей и живут в сельской местности Вены, носят одинаковые игровые костюмы, сделанные из занавесок, а-ля «Звуки музыки». Если бы все решения Августа зависели от его нижней головы, он бы извинился в ночь их первой ссоры и попросил еще одну дозу, чтобы обеспечить ее оргазмами от стены до стены. Но было уже слишком поздно. У него не было другого выбора, кроме как ответить тем отвращением, которое она излучала на него, потому что его верхняя голова слишком хорошо знала, почему их отношения никогда не продолжались бы дольше одной ночи.

У Натали Вос были привилегии и лоск — не говоря уже о деньгах — с ног до головы.

В тридцать пять лет Август был скорее посредником, чем мим без пальцев.