Волшебный дом - Вордсворт Уильям (2015)

Перевод с английского

Составление, предисловие, примечания Г. Кружкова

© Г. Кружков, составление, статья, примечания, перевод, 2015

© С. Маршак, перевод. Наследники, 2015

© Игн. Ивановский, перевод, 2015

© А. Ибрагимов, перевод. Наследники, 2015

© И. Меламед, перевод, 2014

© А. Карельский, перевод. Наследники, 2015

© А. Сергеев, перевод. Наследники, 2015

© В. Левик, перевод. Наследники, 2015

© Арк. Штейнберг, перевод. Н. Егорова, 2015

© А. Шарапова, перевод, 2015

© Э. Шустер, перевод, 2015

© Т. Стамова, перевод, 2015

© Н. Кончаловская, перевод. Наследники, 2015

© А. Горбунов, статья, 2015

© М. Фаликман, перевод, 2015

© Издание на русском языке, оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2015

«Природы он рисует идеал»

О Уильяме Вордсворте

I

Суровый Дант не презирал сонета,

В нем жар любви Петрарка изливал,

Игру его любил творец Макбета,

Им скорбну мысль Камоэнс облекал.

И в наши дни пленяет он поэта:

Вордсворт его орудием избрал,

Когда вдали от суетного света

Природы он рисует идеал.

А. Пушкин

Пушкин, как всегда, ухватывает главное: в то время, как поэты веками воспевали в сонетах идеал женщины, прекрасной дамы, – Вордсворт избирает своим предметом Природу.

А как же Любовь? Вспомним хрестоматийные стихи о Люси. Мы не знаем, с кого образован «милый идеал» этого зыбкого создания, девушки-цветка, – или он просто свит из воздуха той же таинственной Природы:

Среди нехоженых дорог,

Где ключ студеный бил,

Ее узнать никто не мог

И мало кто любил.

Фиалка пряталась в лесах,

Под камнем чуть видна.

Звезда мерцала в небесах

Одна, всегда одна.

Не опечалит никого,

Что Люси больше нет,

Но Люси нет – и оттого

Так изменился свет.

(Перевод С. Маршака)

Застенчивость, скромность, даже скрытность – таков образ женственности в поэзии Вордсворта. Чуть особняком стоят его более поздние стихи, посвященные жене: «Созданьем зыбкой красоты / Казались мне ее черты…»[1] Проходит время, и поэт с умилением обнаруживает в супруге множество земных, практичных талантов: «уверенность хозяйских рук», «ее размеренность во всем, единство опыта с умом»… Благодарность торопит вывод: «Венец земных начал она, / Для дома Богом создана». В общем, опять по Пушкину: «Мой идеал теперь – хозяйка, / Мои желания – покой…»

Сонетов гордой деве и пылкой страсти у Вордсворта вы не найдете. Зато у него есть большой цикл сонетов, посвященный речке Даддон; это ее, а не юную красавицу на балу, поэт сравнивает с вакханкой.

Ясно, что «идеал природы» – не какое-то нововведение Вордсворта, то была модная тема в эпоху Просвещения. Знаменитый на всю Европу Жан-Жак Руссо восславил великую учительницу Природу, а еще раньше шотландский философ Дэвид Хьюм установил приоритет чувства над разумом, природы над познающими способностями человека. В Англии их идеи подхватил Уильям Годвин, пик популярности которого совпал с молодостью Вордсворта. «Забрось свои химические учебники и читай Годвина», – писал он другу. Вордсворт лишь углубил рудник, который застолбили задолго до него.