Никогда тебя не отпущу - Александра Багирова (2024)

Тогда мне казалось, что и я умерла вместе с ним и нашим крохой. Он был смыслом моей жизни, даже когда я собиралась навсегда уехать, не видеть его больше, я отдавала отчет, что буду любить его всегда. Но принять, что его больше нет на этом свете, я не могла. В тот же день я сбежала из больницы и поехала на кладбище. Место захоронения мне рассказала сестра, которая навестила меня после отца.

Ольга — его официальная жена, не выглядела убитой горем вдовой. Наоборот, как сестра ни пыталась скрыть свою радость, она проскальзывала в каждом слове и жесте. Она будто обрела свободу, о которой так долго мечтала.

Я приехала на кладбище, упала лицом в могилу. Слезы смешивались с землей, а я лежала всю ночь, не двигаясь. Я хотела оказаться с ним, там под землей.

В таком состоянии наутро меня нашел Ярослав. Поднял с земли и отхлестал по щекам.

— У тебя дочь! Ты что творишь, Виктория! Очнись! Успеешь еще туда. Поставь на ноги Агату. Помни его. Но не смей гробить себя. В первую очередь Денис бы этого не позволил.

Он нашел рычаг, который удержал меня на поверхности. Агата — плод нашей любви. Я не имею права оставить дочь одну. В лапах чудовища, именуемого моим отцом.

Но хотеть это одно, а вот как вернуться к жизни, когда душа стремилась к Денису. Я училась жить заново, без него. Получалось с большим трудом. Бессонные ночи, мокрые от слез подушки, ни на миг не прекращающаяся боль утраты.

Когда же удавалось немного задремать, мне неизменно снились или Денис, или наш нерожденный малыш. Я просыпалась, и мысли атаковали с новой силой. Я анализировала прошлое, искала свои ошибки. Винила себя, что потащила Дениса к нам в дом, не почувствовала, что кто-то находится в квартире. Я придумывала тысячу и одну причину обвинить во всем себя. В потере ребенка также видела свою вину. Просила у них прощения, а себя простить не могла.

В этот период со мной был только отец Дениса. Он звонил каждый день, очень часто приезжал. Мой папа и мачеха, ограничились дежурными звонками. И я была им благодарна, что не бередят душу своим присутствием.

Брат поддерживал меня, пока был в городе. Но потом его перевели по работе. Костя уехал. Он звонил, пытался убедить меня, что жизнь продолжается. Но когда внутри все разворочено, выжжено, то слова не имеют никакого значения.

Мой начальник Карим, дал мне отпуск. Сказал, что я могу вернуться, когда смогу. Пытался приезжать ко мне домой, но я не открывала двери. Не хотела никого видеть. Люди меня раздражали, они мешали мне замкнуться в моем горе.

Лишь Ярослав находил способы достучаться до меня. И то с переменным успехом.

Дочь видела, что со мной происходит. Она тоже переживала, хоть те мужчины не причинили ей вреда. Когда они сделали свое черное дело, то просто оставили Агату запертой в комнате.

Дочь понимала, что произошло нечто жуткое. Плакала, орала, звала на помощь. То, событие тоже не прошло для нее бесследно.

Ярослав записал нас с дочерью к психологу. И если Агата была в восторге от сеансов, и они ей реально помогали. Я же не чувствовала ничего кроме раздражения.

Мне стыдно перед дочерью за тот период. Я слишком мало ей уделяла внимания. А иначе не могла, потому как внутри все продолжало агонизировать. Агата меня поддерживала, пыталась развлечь, и порой у нее это получалось.

Несмотря на кратковременные просветления, я чувствовала, что угасаю. Моя больная любовь к Денису меня вела к нему в могилу.

А в годовщину его смерти, ко мне заявился Ярослав.

— Я вижу дела не будет. У тебя внутри пустота и ее надо заполнить, — сказал, проходя на кухню и заваривая чай.

— Ничем ее не заполнить, — тяжело вздохнула.

— Ребенком.

— Не смешно, — в этот момент захотелось попросить его уйти. Уткнуться в подушку и вновь терзать себя воспоминаниями. Гладить фото Дениса, вспоминать его руки, губы, нежные слова.