Непорочная - Слава Доронина (2024)

И без того разболевшаяся голова грозит расколоться на две части от воспоминаний о нашем разговоре с помощницей Дамианиса. Ну и еще от беспокойства за похотливого мудака, который вот-вот угодит под колеса какой-нибудь из проносящихся мимо машин. И что мне тогда делать?

В свете фар Леон выглядит нереально красивым. Ему сигналят, мигают, но он не обращает ни на кого внимания. Завершив телефонный разговор, со всей силы бьет кулаком по капоту. А потом еще. И еще. Впечатляющее зрелище. Если бы при этом не такое пугающее.

С детства боюсь мужчин, которые не могут себя контролировать или делают это плохо. Главное отличие человека от животного — последний не может управлять своими инстинктами. Страшно? Бежит. Хочет есть? Ловит добычу, рвет ее на куски и насыщается. Передо мной сейчас представитель дикой природы, не меньше. Глаза полыхают яростью и безрассудством, от Дамианиса исходят волны злости и негодования. Наши взгляды встречаются через лобовое стекло, и хочется залезть под сиденье, спрятаться, исчезнуть, только бы не находиться близко к Леону, когда он в таком взбешенном состоянии. Чем-то напоминает моего безумного отца. Приняв на грудь, тот часто совершал чудовищные поступки. Не переживу, если грек такой же.

Леон отворачивается и какое-то время стоит неподвижно. Возможно, глушит свои эмоции. Должна признать, иногда у него получается. Но все равно проскальзывает нечто звериное, отчего сразу же становится не по себе. Например, как сейчас.

Отворачиваюсь к окну и смотрю в темноту. Странные ощущения. К Леону тянет, он будит во мне то, чего я ни к кому раньше не испытывала. Сердце стучит на разрыв, стоит Дамианису притронуться ко мне, а после его поцелуев я становлюсь влажной. Может, я такое же животное, как и котяра? Но тогда почему боюсь с ним близости? Это страх перед чувствами? Меня предал собственный отец, первая любовь оставила в душе неприятный след. А что будет, если полюбить такого, как Леон?

Всегда казалось, что я сильная, смелая, у меня обязательно получится добиться всего самой. И что на деле? Сижу в машине опасного человека, от которого зависит моя дальнейшая судьба, боюсь подпустить его ближе, потому что стоит только расслабиться и поверить в хорошее, как происходит какое-то ужасное событие. Которое влечет за собой череду других.

Но как же к Дамианису тянет…

Леон возвращается в машину, выключает аварийку и резко выворачивает руль, вклиниваясь в поток движения. Бесполезно снова интересоваться, что произошло. И так понятно, что ничего хорошего.

Дамианис напряжен и не сводит глаз с дороги. Когда я понимаю, что мы выезжаем за город, начинаю нервничать.

— Куда мы едем?

— За мной тут дом неподалеку числится в аренде. Там поживем пару дней.

— Почему не в отеле?

Ответа нет.

Машина останавливается в небольшой пробке, Леон открывает окно и тянется за сигаретой, курит. Затем еще.

Наблюдаю за ним исподтишка. Встреть я его в обычной жизни, лишенной всяких проблем, — потеряла бы от этого красивого котяры голову. Позволить себе такое сейчас — равно сразу же разбить свое сердце. Все-таки иметь мозги хорошо. Пусть кое-кто и пытается время от времени мне их отключать.

— У тебя в планах была работа по каким-то схемам. Дан все расписал на ближайшие дни... — аккуратно завожу разговор, не в силах выносить напряженную обстановку.

Может, у Леона очередная сумма со счета улетела? Хотя нет. Исключено. Мне бы первой пришло оповещение на телефон: я сама занималась защитой системы. Тогда что же могло случиться?

Дамианис поворачивается и сканирует меня взглядом. Молча. Потом опять возвращает внимание дороге.