Предел прочности - Анастасия Стер

Я записала про мафию слева от названия клуба и подчеркнула все двумя линиями. Обсуждение продолжалось. Все пытались найти зацепки, подсказки и понять, что случилось с нашими агентами. Но эти вопросы и попытки найти на них ответы были слишком поверхностными. Нужно думать не о том, что с ними сейчас, а почему они вообще оказались в этой ситуации. Нужно начинать не с верхушки айсберга, а спуститься в самую задницу и начать работать именно оттуда. По-другому не добраться до сути.

Из-за моего нестандартного мышления — психолог говорила, что я с легкостью могу сойти с ума и начать убивать людей, — и слишком развитого воображения, я и стала специальным агентом. Мозгом и логикой ФБР. Я обожаю часами разгадывать загадки, искать ответы на головоломки, собирать пазл на миллион самых запутанных и странных деталей, чтобы в конце увидеть цельный рисунок, который я обмотаю скотчем, запихну в рамку и повешу на стену.

— Я тоже думаю, что их взяли в заложники. Скоро они захотят с нами связаться для шантажа.

— И зачем? — Я все еще смотрела в свои записи, дописывая приходящие мысли. — Что они попросят взамен?

— Ну-у-у… Все что угодно? Может быть, им нужно оружие…

— Это была не подстава, — сказала я громким голосом, наконец поднимая голову. Я прервала какого-то агента на полуслове, но, честно сказать, мне было все равно. Я смотрела прямо на инспектора, который, кажется, был рад послушать мои предположения.

— Почему ты так думаешь, агент Кларк?

— Мексиканской мафией уже много лет занимается полиция, к нам они ни разу не поступали. Более того, сами копы агентов на пушечный выстрел к ним не подпускают. Нет ни единой причины, чтобы они решили взять и убить парочку из нас. — Я сделала паузу, дожидаясь, когда все будут слушать меня. — Тут звучало предположение о заложниках. Так вот, просить у нас взамен оружие, танки, вертолеты… Окей, допустим, но зачем? У них куча связей, миллион возможностей самостоятельно достать себе хоть ракету.

— Мы говорим о мафии, Джул, — сказал Пакс, сидящий напротив. — Они уроды и способны на многое. Сама знаешь об их делах, человеческая жизнь для них не имеет веса. То, что случилось, как раз и является подставой. Можно расценить это как предупреждение, типа — не суйтесь к нам.

— А какой смысл им первыми лезть на тех, кто в их сторону даже не смотрит? Это нелогично. Более того, это откровенная тупость, — ответила я, не переставая ухмыляться. — После подобной выходки мы точно займемся ими, они знают это, очевидно. Следовательно, им было нужно, чтобы ФБР заинтересовались и встали на пути.

— Ты роешь не в том месте, Джулари, — хмуро парировал он, складывая руки на груди. — Повторю: для мафии человеческая жизнь приравнивается к нулю.

— Они могут убить человека, это факт, но они делают это не ради развлечения или забавы. У каждой мертвой души за их спинами есть веская, по их мнению, причина для смерти. Давайте объясню: возьмем любого маньяка. Он убивает женщин, которые никак не связаны между собой. Более того — они имеют разный типаж внешности, разный достаток, вкус в музыке, да даже по возрасту они не похожи. Для нас это выглядит как случайность: он увидел ее в магазине и решил изнасиловать. Но в его голове это работает не так. У каждой из убитой в имени есть буква А, цвет глаз — зеленый, а еще они изменяют своим мужьям, как когда-то давно его подружка изменила и ему. — Я выдержала паузу, оглядывая агентов за столом. — Понимаете, к чему я? Каждый шаг мафиозников несет в себе смысл. Они делают это не просто так.

— А почему ты отметаешь вариант того, что причина для убийства все-таки была очевидной и поверхностной? — спросил инспектор, подходя ко мне со спины. Он задумчиво потирал усы и с прищуром смотрел на мою макушку.