Предел прочности - Анастасия Стер

— Что ты несешь? — Я перебила его, слегка дергая плечами. — Очнись, мы не в паршивой мелодраме. Ты член мафии и пытаешься мне что-то говорить за свет и добро⁈

Мексиканцы начали медленно натягивать на себя форму, чуть отойдя вглубь камеры. Мы же с Паксом смотрели друг на друга и я чувствовала, как по моим щекам катятся горячие крупные слезы. Я даже не пыталась их стереть и что-то сделать с готовящимся побегом — сил бороться больше нет, да и не знаю за какие идеалы я воюю теперь.

— Просто выполни требования и ты забудешь про нас навсегда, — подал голос Адриан, с отвращением застегивая рубашку, которая была ему явно не по размеру. — Будешь и дальше восстанавливать туманную справедливость, словно безмозглая овца. Я обещаю тебе, что ты больше не услышишь про нас и Калифорния будет спать спокойно. В противном случае твои дружки подлетят на хрен вместе с этим чертовым местом, но мы все равно сбежим. И, поверь, виновата во всем будешь ты.

— Пакс, но ты же всегда был рядом со мной и точно также за все боролся. Я не понимаю, как ты можешь…

— Да, я был рядом, пока не узнал правду. Спроси у дорогого инспектора почему на самом деле он так вцепился в Мексиканскую мафию. Спроси у Брауна почему именно он стал твоим напарником в этом деле. Тебя держат там, как ребенка, который в любой момент может нагадить под себя, а ты и рада выслуживаться. Открой глаза, Джулари, тебя обманывают с самого первого дня!

Мои ноги подкосились и я осела прямо на голый, разрушенный деревянный пол, подтягивая колени к груди. Мой рот был приоткрыт и тихие всхлипы вылетали из него, ощущаясь так тяжело и горько. Я чувствовала, что внутри меня все умирает, истекает кровью и иссушается. Так, сука, больно. Я уже не понимала кому верить, а кого ненавидеть. Мой каменный замок из принципов, идеалов и надежд рушился, поднимая слой пыли. Руки и ноги дрожали и я просто хотела, чтобы все это закончилось.

Они оделись и смотрели на меня, прикрыв лица балаклавами. Такие высокие и сильные. Такие храбрые и до ужаса решительные. Они стояли плечо к плечу, как всадники тьмы и я чувствовала, что они не бросят друг друга. Чтобы ни произошло дальше, они будут вместе, даже если им придется умереть. А я сидела перед ними до безобразия жалкая и маленькая, в слезах и соплях, одинокая, обманутая и, видимо, глупая.

— Скажи спасибо, что я не пытаюсь тебя убить прямо сейчас, — вновь подал голос Адриан, еле заметно перекатываясь на ногах. — Так что давай, куколка, делай то, что говорят взрослые дяди в честь того, что мы позволим тебе жить.

Еще какое-то время я сидела и просто смотрела на них, понимая, что сейчас сделаю то, что навсегда перечеркнет все, за что я боролась до этого. Более того, это решение точно убьет меня, превратив личность в пепел. И мне придется собирать себя заново, искать правду и добиваться справедливости. Я слышала собственное рваное дыхание, чувствовала свое каменное сердце и… так и не понимала, что мне делать.

Мой мозг отключился, отказываясь подавать какие-то сигналы. Все было, как в тумане, и я ощущала себя стороннем наблюдателем: дрожащей рукой я сняла рацию с пояса штанов и поднесла ее ко рту, поднимая глаза на Пакса, чье лицо было скрыто за балаклавой. Его силуэт я видела нечетко из-за нового потока слез, но понимала, что он смотрит прямо на меня.

— Внимание всем! Они сбежали через уличный туалет, всем выйти наружу. Оцепите лес. Всем постам внимание! Держите западную трассу, оцепите лес. Ждать дальнейших приказов, — безжизненным голосом я передала в рацию указание, даже не пытаясь казаться сильной и холодной командиршей — ее больше нет, она умерла рядом с Армандо Фриасом.

Я не верила, что все это происходит со мной. Я не слышала, что из рации доносятся вопросы и информация о том, что другие заключенные тоже попытались поднять бунт и маршалы выпустили перцовый газ. Одним пальцем я скрутила волну линии передач и продолжила, борясь со слезами, душившими меня: