Капкан - Одри Раш

— Возможно, ты была одной из последних, кто разговаривал с ним.

Я откидываюсь назад, подальше от стола, затем дотрагиваюсь до своей потной щеки.

— Я не понимаю. — говорю я.

— Я говорил с твоей соседкой. Она сказала, что Дин посетил твой съемный дом прямо перед смертью. Сказала, что вы двое поссорились. Также упомянула, что другой мужчина в рубашке на пуговицах и с темными глазами тоже приходил. — Питер кладет локоть на стол. — Есть ли причины, по которым у Уинстона и Дина могли быть какие-либо ссоры? Причина считать друг друга врагами?

В моей памяти всплывает тот день, когда Кэш появился без предупреждения, его глаза горели так, словно он мог загнать Дина на шесть футов под землю одной лишь силой воли.

Кэш убил Дина из-за меня? Из-за меня? О чем я вообще думаю? Дин этого не заслуживает.

— Нашел твоего сводного брата и его бывшую мертвыми в мотеле на Кинг-стрит.

Я не могу перестать задыхаться. Я знаю, как это выглядит, все вокруг меня продолжают умирать, и я единственная все еще жива.

Кэш тоже это спланировал? Он хотел, чтобы я была подозреваемой?

— Убийство — самоубийство. — говорит Питер. — Но Броуди никогда не производил на меня впечатление убийцы. Может быть, именно поэтому он покончил с собой. Или, может быть, произошло что-то еще.

Я моргаю. Питер предполагает, что это было не убийство — самоубийство? Он намекает, что я имею какое-то отношение к его смерти? И я действительно имею к этому какое-то отношение. Кэш убил моего сводного брата, чтобы защитить меня. Но я должна это скрыть.

— Но ты видел, как он причинял мне боль. — заикаюсь я.

Питер сдерживает смех.

— Я также видел, как ты надрала ему задницу. Но все это может быть совпадением. Не уверен.

Он наклоняется вперед.

— Но Уинстон вовлечен в это. Я чувствую это.

На улице сигналит машина, и смех заливает комнату, как разбивающиеся волны, заставляя реальный мир казаться далеким.

Уинстон связан. Он связан, потому что сейчас он мертв, лежит под половицами. Он не убийца, но человек, убивший Дина — тот же человек, который убил Уинстона.

— Нам придется проверить все подвалы в Ки-Уэсте. — говорит он. — Даже здесь. Мы просто ждем разрешения.

Я сглатываю.

— Ты думаешь, ты что-то найдешь?

— Люди будут разыгрывать драму ради своих пятнадцати минут славы. Но когда мы найдем что-то настоящее, мы узнаем.

Он сильно хлопает по столу.

— Не волнуйся, Ремеди. Мы поймаем убийцу.

— Но что, если он исчезнет до этого?

— Он этого не сделает.

Мое сердце учащенно бьется. Куда денется Кэш? Что он будет делать?

— Но у Уинстона нет никакого мотива. — возражаю я.

Кроме меня. И это даже не имеет смысла.

— Зачем ему делать что-то подобное?

— Ему не нужна причина. — говорит он. — Люди запутались. Они делают что-то, потому что им это нравится. Спроси себя об этом, Ремми. Когда у человека нет души, что помешает ему уничтожать все на своем пути?

Я хихикаю, проводя руками по волосам, но внутри я знаю, что он что-то замышляет. Потому что, если Кэш на самом деле убил всех этих людей, у него, вероятно, нет никаких причин.

Он убил их, потому что хотел этого. Потому что он всегда делает то, что хочет. Это почти придает моральную праведность тому, что я сделала со своим отчимом, а похищение Кэшом моего отчима — подарком.

Но все остальные? Убийство Дина? Убийство Уинстона? Как я должна морализировать их смерти?

— Ты так говоришь, как будто убийство — обычное дело в Ки-Уэсте. — хмурюсь я.

— Ты пытаешься преуменьшить значение этих смертей? — спрашивает он, прищурив глаза. — Убийства теперь обычное дело, Ремми. Разве ты не понимаешь?

Мою кожу обдает жаром, волосы на теле встают дыбом от этого скрытого обвинения в его словах. Что я могу сказать, чтобы сбить его со следа? И почему я хочу защитить Кэша?

— Я могу помочь тебе. — говорит Питер.