Разбивая сердца - Виктория Роа

— Хах. — я прикусила игриво губу, и изящно вынула фужер из его ладони отпив глоток. — живя в двадцать первом веке, ты все еще считаешь, что мужское слово что-то значит? Разве меня продали в рабство? Или же я должна повиноваться каждому, кто посягает на мою свободу?

— А как же отец? Что на счет отца? Отцы весьма скверно относятся к взрослению дочерей.

— Тут ты прав, — я опустошила его фужер одним глотком, и игриво подвинула пустой сосуд ближе к его руке не постеснявшись коснуться пальцами грубой кожи. — у меня нет родителей, и даже если бы был отец, то ему пришлось бы смириться с моим взрослением. В конце концов, нужно быть полным придурком, чтобы ревновать свою дочь к другим мужикам. Ты ведь отец, и должен изначально понимать, что ноги твоей дочери… — я вытянула ноги под столом вперед и коснулась сидушки дивана прямо между его ног. — в итоге, раздвинет другой мужчина, и уберечь малютку будет крайне трудно, и хорошо, если твоя «папочкина девочка» не пойдем искать себе нового папочку. — улыбка.

— Может, хочешь чего-то выпить? Джин? Тоник? Вино? — его ладонь крепко сжала мою правую ножку освободив ее от кеда..-или девочка предпочитает покрепче?

— Я хочу шампанского. — уверенно ответила я. — а покрепче предпочитаю только мужчин

— Хорошо, но запомни, никогда не говори мужчине, что хочешь шампанского.

— Почему? — я склонила голову на бок не понимая «почему».-не все могут себе такое позволить? — моя бровь иронично дернулась.

— Потому что, если ты хочешь шампанского, то и клубники, а это уже попахивает гостиничным номером и табличкой «не беспокоить».-он улыбнулся. — поняла, малышка?

— Нет, но клубника хорошо сочетается с шампанским и я не понимаю, почему это плохо. Что плохого в клубнике? — я отправила в рот подтаявшую массу, и несколько капель капнули мне на подбородок. — в конце концов, с такой трактовкой можно и посмотреть на персики и инжир. Не находишь, что запускать пальцы в мягкую сердцевину персика это более намекающее, чем какая-то клубника? — острым язычком собирая подтаявшие капли с ложки я двинула пальчиками ног в его ладони.

— Как тебя зовут, милашка? — спросил своим хриплым голосом Вассер.

— Настя. — робко ответила я. — Анастасия.

— Анастасия. — повторил он. — красивое имя. У меня имя попроще. — он закурил. — зови меня Глеб.

— Глеб? Ты первый с таким именем. — улыбнулась я. — вкусное мороженое, кстати, хотя на вид дикая дрянь.

— Лисичка, — Вассер улыбнулся. — если честно, то что ты тут ищешь? Я не верю, что такая девочка может прийти сюда просто так.

— О таких вещах неприлично спрашивать. — я облизнулась. — да, папа меня контролирует, и постоянно читает свои нотации. Я устала от его постоянного пиления, и внедрения своих правил. Просто хочу расслабиться и повеселиться. Думаешь, это был бы логичным ответом на твой вопрос? — улыбка. — так вот нет. Я пришла сюда повеселиться, а не слушать морали. Я хочу зрелищ и, может быть, интрижки. Никогда не знакомился с девушкой ради секса? Между нами говоря, — я отправила очередную ложку мороженого в рот. — я не против познакомиться ближе, но только если ты не из робких, и готов меня спонсировать ночью.

— Почему же? — он почесал подбородок. — это совершенно нормально. Ты имеешь полное право быть самостоятельной и требовать плату за свои услуги. — он наполнил свой фужер на половину и отпил один небольшой глоток. — так значит ты проститутка?

— С чего бы? — я игриво облизнулась.

— Хочешь денег в обмен на услуги своего тела. — Глеб отпил очередной глоток. — или сейчас в тренде говорить содержанка?

— Ты мне в роли постоянного любовника не нужен, сладкий. — я хотела опустить ногу, но Глеб резко дернул ею на себя и я чуть сползла вниз. — что ты делаешь?

— Думаешь, что я глупый и ничего не понимаю? — уголки его губ оскалились. — в тебе поменялось все, но только не твои жалкие глаза. — прошипел он. — собирайся, хочу освежить тебе память, милашка.