Не откажусь от нас - Асия Шаманская

— Я надеюсь, — ржёт Стас, в одних трико следуя встречать курьера с едой.

Мы заваливаемся на диван с едой, включая какой-то фильм на огромном телевизоре. Сегодня, несмотря на присутствующую усталость, я чувствовала себя значительно лучше.

— Котова, — тихо зовёт меня Стас, пока я дремлю под фильм, развалившись на его груди.

— Что? — лениво спрашиваю.

— Завтра в ЗАГС поедем. Заявление подавать.

— Как скажешь, — так же лениво.

— Была бы ты всегда такая сговорчивая, — вздыхает тяжело Гиреев.

— Не дождёшься, — тихо смеюсь.

На следующий день мы едем в ЗАГС, планируя свадьбу на середину июня. Мы оба не хотим чего-то помпезного. Стас говорит, что отец настроен положительно, хоть про беременность он и не стал пока говорить. Я боялась, что придётся терпеть кучу гостей на свадьбе, но, к счастью, Лев Николаевич понимает, что на данный момент это вряд ли получится из-за натянутых отношений, а у Стаса свадьба была идеей-фикс. За два года родители ни разу не звонили мне, чтобы узнать вообще как я и где. То, как они выгоняли меня — это был полный сюр. Они всегда больше внимания уделяли Лане, но чтобы так хладнокровно выгнать родную дочь на улицу — это что-то с чем-то и на что-то помазанное, как говорит Сава.

Неделя проходит достаточно спокойно. Я активно занимаюсь дизайном ресторана, через день зависаю на студии, а вечера неизменно принадлежат Стасу. Все симптомы токсикоза значительно уменьшились, и жить мне стало проще. В субботу мы зависали на студии, после чего планировали собраться всей компанией и отметить майские. Пока мы с Серёжей репетировали нашу финальную песню, начали подтягиваться ребята. Стас сказал, что вкратце рассказал ребятам всё. Я знала, что это будет неизбежно, потому что они тоже между собой, как братья.

Песня была о нашем расставании с Серёжей, о непонимании, как себя вести дальше и жить, ведь мы были друг для друга и силой, и слабостью. Только вот строчки про расставание мы пели друг другу, а о любви — своим вторым половинкам, что было гениальной идеей. Песня была настолько попсовой, что Серёжа даже на гитаре не играл. Зато я не вставала из-за синтезатора.

Алла сидела у Серёжки на коленях, а Стас напротив меня. Я вкладывала в свой взгляд, обращённый к нему всю свою нежность и любовь, которую испытывала к этому мужчине, и видела как горят его глаза. От такого его взгляда у меня все внутренности сводило в тугой комок.

Ребята песню заценили, а потом мы уехали отмечать в берлогу.

— Спорим, ты не сможешь простоять на голове минуту? — пьяно говорит Миша Егору.

— Спорим, ты идиот? Ой, я выиграл, — разводит Горыныч руками, ставит щелбан Савину и убегает в срочном порядке.

— Уебок, — орёт Миша, следуя за ним. Катя делает фейспалм, а мы ржём над этими дураками.

В метре от нас Логинов и, вы не поверите, потому что и я не верю, мой Стас пели в караоке! Они выбрали какую-то сопливую композицию, чтобы посоревноваться, но потом играли спекталь драматичнее нашего, пока мы с Аллой снимали это на телефон, чтобы показать им трезвым.

Емеля пошёл в дом за мясом и уснул на диване, на что Ника закатила глаза. Она нашла его не первая, а после Егора и Стаса, которые изрисовали его фломиками. Кошачьи усы — это было самое безобидное. На левой щеке красовалась фраза "Мамина принцесса", а на правой — "Папин хулиган".

— Боже, вот что за придурки? — и смеялась, и возмущалась Ника.

— Никуся, — притянув за плечи девушку, пьяно объяснял Егор. — Это же негласное прави… ик… ло всех тусовок. Кто первый уснул, тот и вот.

Я стояла, уткнувшись носом Стасу в лопатки и смеясь. Руки покоились у него на животе, поверх которых он сложил свои.

— Какие вы придурки, — вздохнула Ника.

— Ну не без этого, — также пьяно развёл руками Стас.

Услышав дикий вопль, мы бежим на улицу. Оказывается, Слава с Кириллом увидели пролетающий самолёт: