Не откажусь от нас - Асия Шаманская

— Всё нормально, Серёж, ты ни при чём.

— Расскажи ему. Зачем так мучиться?

Что я могла ему сказать? Что его мать никогда меня не примет? Что она всегда будет вставлять палки в колёса? Что Стасу придётся метаться меж двух огней? И да, я призналась себе в том, что я боялась, что Стас может выбрать маму и её мнение. Я ведь, действительно, ему не ровня. Мне даже жить негде, потому что родители выгнали меня.

— Что ты там придумал? — перевожу тему, смахивая слёзы.

Серёжа включает музыку, под которую начинает петь свой куплет. Логинов заменил некоторые слова, и звучать стало лучше. Его куплет был созвучен с моим по смыслу. Парень пел о своём состоянии и о том, что отпускал меня. Песня получалась очень красивая и запоминающаяся. Серёжа чаще всего читал, либо писал очень низко свои партии. У него был низковатый хриплый голос, который при желании мог и вытянуть ноты выше, но Логинов не хотел. Припев же мы сделали взрывным, ярким, где мне приходилось брать высокие ноты, пока Серёжа пел на октаву ниже. Сама манера исполнения — это крик. Крик друг друга, крик себе. С моей стороны — это бессилие, которое я испытывала в те времена, а у Серёжи это тоже было оно, но такое тихое. Пока мы пели, у меня бежали мурашки.

— Это очень красиво, — тихо шепчу я. — Ты молодец.

— Это ты молодец, если бы не было такого текста, я бы не придумал свой парт.

— Когда выпускаем?

— В эту пятницу. А премьеру можно устроить у Егора на днюхе. Я с ним говорил.

Смирившись с тем, что мне придётся туда пойти, я киваю в знак согласия. Прошу подвезти меня до Кати, не представляя, как я буду её уговаривать. Ещё мне было плохо от одной мысли о том, что на дне рождения Егора будет куча народу, и Стас точно не будет одинок. Сердце кровью обливалось, хотя я знала, что ничего не смогу сделать. Постепенно я снова скатывалась в то состояние, в котором была пару лет назад. Снаружи ничего не изменилось, но в душе было слишком погано и больно.

— Здравствуйте, Любовь Фёдоровна. Катя дома?

— Дома, проходи, Сонечка, здравствуй. Что-то она какая-то грустная в последнее время.

— Сейчас разберёмся, — улыбаюсь я.

Девушка сидит в комнате, обнимая огромного плюшевого медведя, которого ей подарил Егор.

— Привет, — плюхаюсь рядом. — Как дела?

— Привет. Хорошо, ты как?

— Нормально, — пожимаю плечами. Понимаю, что звать на день рождения бессмысленно, но у меня возникает идея. — Чего грустишь?

— Не вижу поводов для радости, — смеётся Катя. Чёрный юмор — мой любимый.

— А если серьёзно?

— Не знаю, просто на грусть пробило. Ничего не хочу.

— У-у-у, подруга, я тоже. Видимо, это зимняя меланхолия.

— Ага, декабрьская ностальгия, — шутит Катя. — Чувствую, что ты не просто так пришла.

— Вообще да. По тебе соскучилась. Ну и у меня просьба. Мы с Серёжей написали песню, хотим её презентовать, но наш там нужна ещё одна бас-гитара, а на клавишах некому.

— А сама чего?

— У меня партия сложная, не вытяну. Да и ты же знаешь, что у нас с Серёжей всегда взаимодействие на сцене. А стоя за синтезатором, будет слабое взаимодействие. Да и бэк не помешал бы.

— Ладно, — пожимает плечами Катя, замолчав, а потом добавляет. — Это, наверное, будет четырнадцатого декабря? В день рождения Егора.

Осекаюсь, понимая, что девушка догадалась. Стыдно совсем чуть-чуть.

— Да, презентация будет на его дне рождении, так как там будет много народу. Выступишь и поедешь домой, если захочешь. Если совсем не хочешь, то я что-нибудь придумаю.

— Да ладно, не нервничай. Выступлю. Ты знаешь, если честно, я очень по нему соскучилась, — откровенно говорит Катя.

— Как и я по Стасу. Только вот он меня ненавидит. А вот у тебя с Егором все шансы.

— Я уверена, что про ненависть — это перебор. Просто он не знает всей правды. Может, расскажешь?

Молчу, не признаваясь, что уже думала об этом.