Тремор - Каролина Эванс

Он взглянул на нее. Это глаза Одри Хепберн. Их блеск лучше всякой косметики. В них свет фонарей, юность и начало надежд в ней.

Она поймала его взгляд. Не смогла отпустить вовремя. И вот глаза в глаза, и они молчат на границе миров − тишина полутемной квартиры и шум улиц создали их собственное пространство. Улыбка исчезала с ее губ. Веселость исчезала из воздуха.

Кирилл и сам не знал, что происходит. Зачем-то подходил к ней, делая шаги все плавнее и короче. А она замерла, даже не замечая шелеста волос у щек. Его лицо было совсем близко. Пальцы коснулись шеи. Мир померк, когда он прильнул к ней.

Глава 5

Холодный ветер задувал вдоль каналов. Каждый раз, когда она шла мимо них, то укутывалась в шарф еще сильнее.

Таня пришла в «Этажи», когда небо уже начало темнеть. Людей было куда меньше, чем в прошлый раз. Многие из них были в теплых шапках и пальто. Они стояли тесными кучками и грели руки стаканчиками с кофе.

Таня поспешно прошла мимо них и зашла в здание. Пробежав почти до самого конца лестницы, она двинулась вдоль ряда магазинчиков. У самого дальнего из них виднелась фигура Калеба.

Он ничего не сказал ей. Они молча прошли к прилавку, и Калеб кивком головы попросил ее выложить бижутерию.

− Их я делала еще год назад, − показала Таня на серьги из бисера. Вслед за ними она достала украшения из полимерной глины, эпоксидной смолы, колечки с полудрагоценными камнями и бусы.

Калеб внимательно оглядел их.

− Для кого ты делала их?

Он резко перевел на нее свои черные глаза. Таня улыбнулась.

− Просто для забавы. Иногда выкладывала в соцсети, иногда раздавала подругам. Мне нравится придумывать что−то в голове, а потом держать это в руках. Кажется, будто ты сам творец своей реальности.

− Так и есть, − глухо отозвался он.

Таня неуверенно кивнула. Калеб принялся перебирать украшения, откладывая их в разные стороны. Он долго не поднимал на нее взгляда.

− Я могу идти?

− Творец своей реальности только ты. Даже когда кажется обратное. В ней воплощается то, что у тебя в голове и на сердце.

Его глухой голос прозвучал так уверенно и бесстрастно, что пальцы сами сжались в кулаки.

− Не всегда, − вскинула на него глаза Таня.

Калеб медленно повернулся к ней.

− Когда рядом с тобой неожиданно умирают твои близкие, ты ничего не можешь с этим сделать.

Он долго смотрел на нее прежде, чем ответить. Складки ушли с его переносицы.

− Это их жизнь, а не твоя, но все взаимосвязано…

− Да нет же, − перебила его Таня.

Ее глаза намокли, дыхание стало прерывистым. Одно неосторожное слово — и она была готова разрыдаться.

Калеб медленно подошел к ней.

− Успокойся, − мягко сказал он.

− Пойдем, я налью тебе чаю.

Осторожно положив руку на плечо, он отвел ее в соседнюю комнату. Там они просидели весь вечер. Таня все рассказала Калебу.

* * *

Утром того дня Таня проснулась даже раньше, чем планировала. Открыв глаза, она вздрогнула. Не сразу вспомнила, что уснула вчера у незнакомого парня.

Сев на диване, Таня вслушалась в тишину. Из спальни доносилось ровное дыхание Кирилла. Стараясь не шуметь, она сняла с себя его майку. От нее пахло орехом и корицей. Таня аккуратно сложила ее и оставила на диване.

− Пока, − прошептала она, коснувшись его плеча. Кирилл тут же приподнялся с подушки.

− Ты что, уже уходишь?

− Ну да, не хочу шуметь на кухне.

Он сел на кровать, накрывшись одеялом. Сонливая улыбка на чуть припухшем лице превращала его в пятнадцатилетнего мальчика. Лишь широкие плечи и рельеф на торсе выдавали его возраст. Пальцы с силой убрали с глаз наэлектризованную челку. Таня и сама не знала, почему это так умилило ее.

− Там шуметь нечем, я редко ем дома. Сам не знаю почему, − проговорил он заспанным голосом.

− Можем позавтракать там же, где вчера. В этой кофейне вкусная выпечка.