Огонь и ветер - Элли Джелли

— Что? — он брезгливо сморщился, — твоя страховка не покроет даже стоимость одного зеркала. Как ты собираешь отдавать остальные бабки?

— Это же просто машина, — я хотела его успокоить, но он взбесился еще сильнее.

— Просто машина- это твоя несчастная колымага, идиотка! Глупая ты дура! Ты за одну секунду из за своей тупости превратила мой новенький порш в груду металла! Бесполезная ты обезьяна!

— Не надо на меня так орать, — я набралась смелости, чтобы вставить пару слов в его поток ругательств, — во- первых, я не специально, а во вторых, ты можешь подать на меня в суд, и я буду отдавать эти деньги частями.

Сначала он ошалел от моей наглости, но тут же дослушав то, что я пыталась сказать выстегнулся злобным смехом.

— Какими частями? По пять рублей, пятьдесят копеек в месяц? Ты хоть понимаешь сколько стоит эта машина?

Он приблизился ко мне вплотную, схватил меня за предплечье и сжал его с такой силой, что у меня вырвался непроизвольный жалобный стон, хотя я пыталась строить из себя бесстрашную девчонку.

— Я не знаю где ты найдешь деньги, но ты отдашь мне всю сумму целиком и в кратчайшие сроки.

Блондин стискивал мою руку все сильней и сильней, и от боли меня наклонило вниз. А он все так же нависал надо мной и буравил своими черными от ярости глазами.

— Делай что хочешь… Продай органы, возьми кредит, займи, укради, насоси, продай свое жилье в Мухосрани. Ты же наверняка из какой-нибудь Мухосрани? — он буквально плевался ненавистью, — можешь пойти в эскорт, можешь ограбить банк. Я даю тебе неделю. А после…

Он сделал паузу, сначала он отпустил меня, а затем перехватил кисть другой руки и сжал ее так, что меня пронзила острая боль, которая отдавала по всему телу, а кожа на руке тут же стала белой. Он наклонился ко мне очень низко, и между нашими лицами оставалась буквально пара сантиметров.

— Ты просто не представляешь, с кем ты связалась и что я с тобой сделаю, если через неделю этих денег не будет. И я буду это делать до тех пор, пока ты их не принесешь, — его леденящий шепот отдавался эхом в моей голове, — Поверь мне, ты испытаешь такой спектр чувств, что похищение младенца ради выкупа, тебе покажется не такой уж плохой идеей.

Я оцепенела. Страх, растерянность и паника накрыли меня лавиной. Еще с утра мне казалось настоящей проблемой опаздать на пару к Маркелову. А сейчас… Сейчас мне просто страшно вечером закрыть глаза, чтобы заснуть, ведь завтра начнется новый день. Первый из семи, перед чем- то очень жутким и неизбежным.

Глава 2

— Ветрикова!

— Ветрикова, ты слышишь меня? Катерина?

Недовольный голос преподавательницы по клинической психологии выдернул меня из моих мыслей и вернул в аудиторию.

— Простите, Галина Степановна, я… я немного задумалась.

На меня внимательно смотрела вся группа, кажется, о вчерашнем происшествии знали абсолютно все и это было очень не приятно. Наш университет считался одним из самых крупных: тысячи студентов, десяток корпусов и сотни аудиторий. Как правило, тебе знакомы только люди из твоей параллели, либо соседние факультеты, с которыми у вас регулярно пересекается расписание и вы видитесь в коридорах. Я ни разу не слышала, чтобы в универе перемывали кости или распускали слухи про кого-то из старшекурсников, новичков, богатых красавчиков или тихонь, потому что это просто невозможно. Слишком много народа, слишком много разных лиц, запомнить всех нереально, здесь никого не удивишь красотой, деньгами или зазнайством. Обычно принято обсуждать богатых и знаменитых, но здесь, количество мажоров, детей депутатов, олигархов и звезд шоу-бизнеса, как и длинноногих красавиц на один квадратный метр, стремится к бесконечности. А обыкновенных людей- еще больше, поэтому я привыкла, что до меня нет никому дела.