Грехи святого - Белла Джей

— Странный человек, — пробормотала я про себя, доставая из конверта листок бумаги.

Я хотел бы продолжить наш разговор.

В два часа в Отеле «Гринвич».

Виктор проводит вас.

Р.

Мое нутро скрутилось в тысячу узлов, когда я поняла, кто подписал эту букву "Р" внизу листа бумаги. Руссо. Мистер Руссо.

Какого черта он делал здесь, в Нью-Йорке, и зачем ему понадобилось видеть меня? А еще лучше… как, черт возьми, он добрался до Виктора?

Знай, кто твои друзья. И знай все, что нужно знать о тех, кто ими не является.

Бесполезно было пытаться понять, откуда эти люди знают все на свете. Это было похоже на шахматную партию между ними, всегда старающиеся думать на три хода вперед. Но Елена была права. Когда я не могла разобраться в чем-то, это поглощало меня. Это было все равно что часами собирать головоломку и в конце обнаружить, что одного кусочка не хватает. Один крошечный недостающий кусочек, который делает невозможным завершение картины, и это сводит с ума. Теперь казалось, что отец Сэйнта хранит этот последний кусочек и дает мне возможность найти его. Но если он был дьяволом, как утверждал Сэйнт, ему нельзя было доверять. Что, если это ловушка? Что, если он использует мое любопытство, чтобы выманить меня из-под защиты Святого? Все знали, что любопытство убивает кошку. Что бы я ни думала, между ними все еще шла война — именно из-за нее я и оказалась здесь.

Я должна была игнорировать его. У меня не было другого выбора. Сэйнт был моим мужем и считал, что его отец представляет угрозу, так же, как и я.

Я разорвала бумагу на мелкие кусочки, которые посыпались на белую скатерть, в голове крутились вопросы и надежды найти ответы. Но это было слишком рискованно. Не было ответа, который стоил бы того, чтобы рисковать тем кусочком счастья, который Сэйнт, и я наконец-то смогли найти под всем этим хаосом.

Я подобрала каждый клочок порванной бумаги и подошла к краю крыши, глядя на проплывающие внизу улицы. Все это было частью шахматной партии между Сэйнтом и его отцом, и теперь, когда я больше не была пешкой Сэйнта, доверяя его отцу, я могла оказаться пешкой противника.

Нью-йоркский ветерок усилился, и я раскрыла ладонь, позволяя кусочкам бумаги сдуваться с моей ладони, а ветер нес их мимо окон соседних зданий. Это было похоже на наблюдение за тем, как разлетаются нужные мне кусочки головоломки.

Два часа.

Отель "Гринвич".

Шанс выяснить, была ли моя интуиция в отношении мистера Руссо ошибочной… или точной.

* * *

От винтовой лестницы, ведущей в гостиную, у меня закружилась голова. Последние пару дней я боролась с легким недомоганием. Вряд ли это можно было назвать утренней тошнотой. Просто периодическое головокружение и тошнота по утрам, о которой предупреждал врач.

— Я сказал ей, потому что она моя жена, и я хочу, чтобы у нас все получилось.

Я замолчала, услышав голос Сэйнта из столовой.

— Я знаю, что ты любишь ее, Марчелло. Я видела, как вы влюблялись друг в друга прямо на моих глазах. И, ей-богу, ты знаешь, что я болела за вас, чтобы вы поняли, насколько вы идеально подходите друг другу, с тех пор как все это началось.

— Тогда в чем проблема, Елена?

Я тихонько поднялась на две ступеньки, чтобы меня не заметили, пока я подслушивала, похоже, горячий разговор.

— Я прочитала карты прошлой ночью.

— О, Боже мой, — вздохнул Святой. — Опять эти чертовы карты.

— Да, чертовы карты. И знаешь, какая карта мне открылась?

— Я действительно не хочу знать. — Я услышала тяжелые шаги, похожие на шаги Святого.

— Это была Башня, Марчелло.

— Это должно что-то значить для меня?

Каблуки Елены стучали по полу, когда она шла за ним по коридору.

— Когда я вытащила эту карту, я увидела Милу. Я видела ее лицо так четко, как будто она была рядом со мной.

Мое сердце заколотилось, и я тяжело сглотнула.