Единственный - Меган Вернон

Джон усмехнулся, его пальцы творили свою магию с моими пятками, а затем пальцами ног, разминая их между собой. Я никогда не была большой поклонницей ног и не думала, что можно возбудиться от массажа ног, но, боже мой, его руки это нечто. Я закрыла глаза и глубже погрузилась в диван, стараясь не рухнуть и не расползтись.

— Ты ответишь? — Джон перестал массировать.

— Что? — Мои глаза распахнулись, и Джон указал на кофейный столик.

Я даже не слышала свой телефон, и когда посмотрела на него, то увидела большое, светлое лицо сестры, которое улыбалось мне в ответ. Моя мама, должно быть, сказала ей, что происходит. Мне действительно следовало позвонить ей. Черт.

— Да. Думаю, надо. — Я спустила ноги на пол и взяла телефон, поднеся его к уху. — Привет, Вэл.

— Моя младшая сестра должна пойти к врачу по поводу рака, а я должна узнавать это от нашей эксцентричной матери? Это способ напугать девушку.

Мы с сестрой не слишком много общались по телефону. Мы переписывались несколько раз в неделю, но только о том, какая знаменитость с кем спит. Валери переехала в Чикаго после окончания колледжа, чтобы воплотить свою фантазию о том, чтобы стать соблазнительной Кэрри Брэдшоу. Это было примерно в то же время, когда развелись наши родители, поэтому она оставила меня дома с мамой на лето, пока она ушла в магазины на Мичиган-авеню или что-то еще, что она делала для своей PR-работы.

— Извини, я должна была написать тебе. — Я подняла глаза и увидела, что Джон смотрит на меня, подняв брови. — Моя сестра, — произнесла я одними губами. Он кивнул.

— Ну, как ты думаешь, что я чувствую, когда мама звонит мне и плачет, что ее ребенок идет к врачу по поводу рака? Это безумие! Ты в порядке? У тебя будет химиотерапия? Это рак молочной железы? Нужно ли мне сплотиться и носить розовое?

— Нет. Я ходила в Студенческую медицинскую службу, и они нашли раковые клетки на шейке матки. Доктор сказал, что такое случается со многими женщинами. Они сделали биопсию сегодня, и я иду повторно в среду, чтобы обсудить результаты.

Чем меньше слов, тем лучше. Причина, по которой я обычно писала Валери, была в том, что ей нравилось слушать, как она говорит, много. Я не хотела, чтобы Джон сидел и слушал, как я разговариваю со своей крикливой сестрой.

— Позвони мне, когда получишь их. Я не хочу слышать это от мамы, и каким бы то ни было способом, который она найдет, чрезмерно драматизировать. — Она издала хриплый вздох, похожий на треск помех в телефоне. — Но серьезно, ты в порядке, тебе нужно, чтобы я приехала в город на эти выходные?

— Нет, все в порядке. Теперь у меня есть друг, и он смог отвезти меня к врачу и поддержать меня, пока я ему на все жаловалась.

— Он? Парень, Мелани?

Черт. Мне не следовало ничего говорить о нем.

— Гм, да, мой друг Джон.

Наверное, его считали другом. Я действительно не знала, как еще его назвать. Я посмотрела в его сторону и увидела, что его глаза, возможно, были обращены к телевизору, но улыбка на его лице сказала мне, что он слушал разговор.

— Девочки не могут дружат с мальчиками, если они не геи. У тебя появился новый парень, которого ты тоже скрывала от меня? Боже мой! Мы не переписывались всего несколько дней, и теперь у тебя рак и парень!

— Валери! Он не мой парень! — завизжала я, а потом поняла, что Джон действительно все слышал, и его взгляд переместился с телевизора на меня.

— Прости, — снова прошептала я.

— Хочешь, я с ней поговорю? — его голос был низким и страстным.

— Это он говорил? О боже, у него сексуальный голос. Он горячий? — спросила Валери.

Я закатила глаза и оттолкнула телефонную трубку от своего рта.

— Джон, моя сестра хочет знать, горяч ли ты, и ты не должен с ней разговаривать.

Прежде чем я успела пошевелиться или запротестовать, Джон выхватил телефон из моей руки и встал, приложив трубку к уху.

— Привет, Валери.