Бог Разрушения - Рина Кент

Лэндон:Помнишь обмен услугами, о котором мы когда-то говорили?

Илай:Готов опуститься на колени, как маленькая сучка?

Лэндон:Только если ты превратишься в меньшую сучку быстрее, чем мое высочество.

Илай:Твоя самонадеянность однажды приведет тебя к смерти.

Лэндон:Не тогда, когда твоя самонадеянность жива и процветает. А теперь, как бы я ни любил говорить всякую чушь, мне кое-что нужно.

Илай:Вопрос в том, нужно ли тебе это настолько, чтобы потерять свой козырь?

Лэндон:Да.

Илай:Приготовься проиграть гонку за звание лучшего внука Кинга.

Я игнорирую его. Илай думает, что у меня только один козырь, но после того, как я получу желаемое, он поймет, что Лэндона Кинга не сдвинуть с пьедестала даже руками другого Кинга.

Отправив ему инструкции о возможных доказательствах, которые могут сделать мою теорию реальностью, я еду в шахматный клуб.

Я не жду, что Мия там появится, ведь она специально попросила меня не донимать ее, но попытаться не помешает.

Да. К сожалению, я настолько бесповоротно зациклился на маленькой музе, что живу одной лишь надеждой на то, что смогу ее увидеть.

Отчаянно? Абсо-блять-лютно.

Я паркую свой McLaren напротив входа и выхожу из машины, но тут меня встречает самая жалкая погода, какую только может предложить Англия. Ветер бьет меня по лицу, и я закрываю глаза, чтобы уберечься от его натиска. Когда открываю их, то вижу не кого иного, как Мию, выходящую из своей машины.

Мои губы растягиваются в широкой улыбке.

Несмотря на ее периодическое нежелание, она тоже не может насытиться мной, и ее лицо светится всякий раз, когда мы встречаемся. Именно поэтому я догадывался, что она будет здесь…

Когда она приближается ко мне, ее черное тюлевое платье разлетается, а ленты развеваются на ветру. Она медленно останавливается передо мной, ее глаза совсем не те.

Я скрещиваю руки, сохраняя улыбку — только теперь она гораздо более фальшивая.

— Я думал, мы не должны были встречаться, поскольку ты, видимо, до смерти боишься, что все члены твоей семьи узнают о нас. Передумала?

— Это и мой клуб, насколько я знаю, — показала она и задрала подбородок.

— И ты знала, что я приду. Значит ли это, что ты скучаешь по мне?

— В твоих мечтах.

— Я буду считать, что ты не против, если Николай и остальные узнают о нашем очень тайном и очень интимном свидании.

Ее щеки пылают, а в глазах вспыхивает ярость, более неправильная, чем ванильный секс.

— Это неважно, поскольку мне это надоело, и я могу в любую секунду отправить тебя на тот свет. Более того, я сделаю это прямо сейчас.

— Я разочарован, — я издаю драматический вздох. — Ты приложила столько усилий, чтобы притвориться кем-то другим, так что по крайней мере ты должна быть более утонченной в этом, Майя.

Она вздрагивает, но вместо того, чтобы попытаться продолжить шараду, цокает языком и говорит:

— Что меня выдало? Мало ленточек? Недостаточно быстрый язык жестов?

— Ни то, ни другое. Ты могла бы довести внешний вид до совершенства, но все равно не смогла бы меня обмануть. Твои глаза совершенно неправильные и крайне отвратительные.

— Иди нахуй, придурок.

— Нет, спасибо. Мне больше нравится твоя сестра.

Она положила руку на бедро.

— Из всех людей, которые могли бы заслужить твое ненормальное внимание, почему это должна была быть именно она?

Потому что она заставляет меня увидеть те стороны меня, о существовании которых я раньше и не подозревал.

Но я не говорю об этом Майе, поскольку ничем ей не обязан, и она сужает глаза.

— Просто чтобы ты знал, я не одобряю.

— К твоему сведению, не могу вспомнить, чтобы меня волновало твое мнение, — я сделал паузу. — Кроме того, не стоит ли вам всем научиться уважать ее желания? Никогда не задумывались, что эта чрезмерная опека, возможно, душит ее?

— Мы просто хотим лучшего для нее.

— А она не хочет?