Кольцо с шипами - Карина Рейн

До семи остаётся ещё полтора часа, но вместо того, чтобы продолжить поиски платья, я сижу в кресле и смотрю в окно, за которым серые тучи закрыли солнце. Вместе с солнцем исчезло и моё настроение, и я уже начала подумывать о том, чтобы действительно отказаться от похода в ресторан. Никогда не любила общества людей, которые не видят ничего вокруг из-за своего непомерно раздутого эго.

И в этом мире я собираюсь жить?

Слышу хлопок входной двери и подпрыгиваю на месте, бросив взгляд на циферблат — четверть седьмого.

Демид хочет помочь мне выбрать платье за пятнадцать минут?

Кажется, кто-то слишком самоуверен.

Дверь в мою спальню распахивается, и Пригожин входит в комнату, держа в левой руке бежевый пакет с логотипом какого-то магазина.

Гуччи?

— Я решил, раз ни одно платье тебе не нравится — стоит купить новое, — лукаво улыбается, и мне почему-то кажется, что платье мне в любом случае не понравится.

Но я так думала ровно до того момента, пока не открыла коробку; искрящаяся прелесть цвета шампанского переливалась в электрическом свете, расшитое, наверно, тысячей хрустальных бисеринок. Бретельки были тонкими — не более полсантиметра в ширину — и заканчивалось бахромой из бисера чуть ниже колен. К нему шли такого же цвета туфли на таком каблуке, что мне в ресторан идти было проще на руках.

— По-твоему, я буду чувствовать себя комфортно на такой шпильке? — обалдело интересуюсь, пока Демид кладёт платье на постель.

— Хватит болтать, одевайся, — хлопнув в ладоши, командует. — Я подожду в гостиной.

Он выходит, прикрыв за собой дверь, и я хмурю: надо же, какой галантный… Я-то думала, что он воспользуется ситуацией, но Пригожин снова меня удивляет.

Платье садится на мне, как влитое, и я решаюсь посмотреть в зеркало.

И от неожиданности охаю, потому что оно каким-то образом обмануло даже стекло — появилась отсутствующая грудь и красиво округлилась попа. Видит Бог, никогда раньше не задумывалась о своей худобе или о том, что обо мне скажут люди, но сейчас очень не хотелось подвести Демида — я, конечно, могу напакостить или сделать что-то на зло, но не в этом случае.

Ещё пару минут трачу на тушь, подвожу брови и крашу губы бледно-розовой матовой помадой — это всё, что я освоила в макияже по советам визажиста. На большее не хватало ни терпения, ни умений, так что я не стала даже время тратить на бесплодные попытки.

Никогда краситься не умела.

Надеваю туфли, отчего сразу чувствую себя подъёмным краном, и осторожно выхожу в гостиную — этак и ноги недолго переломать. Демид копается в телефоне — строчит кому-то сообщение, судя по частоте мелькания пальцев по экрану — и выглядит совершенно выпавшим из реальности. Но моё появление приводит Пригожина в чувство — лишь для того, чтобы его мозг отключился и забыл весь алфавит.

А я волнуюсь, между прочим.

— И чего молчишь, как рыба? — нервно поправляю несуществующие складки. — Может, дашь уже оценку, чтобы я могла выдохнуть? А то мне не по себе от твоей внезапной немоты…

— Ты отлично выглядишь, — произносит наконец и откашливается, словно у него пересохло в горле. — Если ты готова — можем идти.

Вдыхаю побольше воздуха для храбрости и послушно выхожу в коридор — всё-таки, первый выход в свет, да ещё в качестве жены такого влиятельного человека.

Это вам не за хлебом в магазин сходить.

— Как ты угадал размеры? — хмурюсь, пока муж проворачивает ключ в замке.

— Я же говорил, что буду знать твои параметры до миллиметра, — хитро улыбается — похоже, у него сегодня отличное настроение. На моём лице отражается скепсис, что заставляет Демида фыркнуть. — Да расслабься, я навёл справки у Германа Феликсовича.

Шутник.