Начальник - Полина Микша

— Ты хоть представляешь, сколько стоит час моего ожидания? Кто мне за него платить будет, может ты? — И глазами пробежал по моей фигуре. Фу, как же противно.

— Одну минуту, пожалуйста.

Выхожу из кабинета, и чуть помедлив, набираю номер начальника.

— Слушаю, — голос недовольный.

— Извините… — Быстро объясняю ему ситуацию.

— Буду через 15 минут.

Сообщаю об этом Павлову, который успокоился, после того, как признали важность его персоны.

Приехав довольно быстро, Виктор Сергеевич уединился с клиентом, даже не взглянув на меня. После окончания их встречи, я ждала, что начальник устроит разнос за эту ситуацию, но он вообще ничего не сказал, и вел себя очень отстраненно. Так было гораздо комфортней.

Вместо того чтобы задержаться на работе, начальник отправил меня домой пораньше. Предупредил, что уезжает в командировку на пару дней, мое сопровождение ему не требуется.

Маме я перезванивать не стала. Связалась с сестрой, и попросила ее решить этот вопрос. Она уверяла меня, что нужно к ней съездить, чтобы она лично убедилась, что со мной все в порядке, как будто ей есть до этого какое-то дело. Скорее всего, соседи заметили, что я не появляюсь дома, поэтому она решила позвонить. Я пока не готова с ней контактировать.

Вернувшись домой, пролистала пару объявлений о квартире, договорилась несколько посмотреть, потом, выпив горсть таблеток, легла спать.

Кошмары прекратились, и обычно я вижу нормальные сны. Но иногда, как сейчас, подсознание выкидывает картинки из прошлого, которые очень не хочется вспоминать.

Тянущиеся ко мне руки, вымазаны в крови. В моей крови. Пытаясь отползти назад, натыкаюсь на холодную стену. На его лице полный восторг, который сменяется непониманием.

— Ты боишься? — На губах расцветает улыбка. — Это же весело!

Просыпаюсь от того, что меня трясет Оля.

— Катя, Катя! — В горле застрял комок. Мне хочется кричать. Нет! Не весело! Это совсем не весело! Почему ты не понимаешь? — Снова кошмары? Я думала они прошли. Ты выпила таблетки?

— Да, извини. Я в порядке, — трясу головой, прогоняя воспоминания.

— Перестань извиняться! — Повышает голос. — Перестань говорить, что ты в порядке! Просто признай — это не так. Ты — не в порядке!

— А что изменится? — Пожалуйста, не кричи на меня, сделай вид, что ничего не видишь. — Что изменится, если я это признаю?

— Тебе станет лучше.

— Мне и так хорошо.

— Тогда расскажи мне.

— Ты и так знаешь.

— Я знаю то, что нам рассказали полицейские. Но хочу услышать все от тебя, твои ощущения и эмоции.

— Мне нечего добавить. Правда. Сегодня это случайность, больше такого не повториться.

— Это не случайность, — ворчит недовольно сестра, — а результат того, что ты снова вышла на работу. Может мама была права, и тебе еще рано?!

— Нет, все нормально. Иди спать.

Ни в коем случае не хочу вернуться к показной маминой опеке. Все соседи в курсе, что со мной произошло. Терпеть жалостливые и осуждающие взгляды стало выше моих сил. Как и сидеть дома в четырех стенах, погружаясь в воспоминания. Сейчас мне комфортнее в компании людей, которые ничего не знают, поэтому бросить работу никак нельзя. Нужно на что-то отвлечься.

Еще немного поворчав, сестра оставляет меня одну. Откинувшись на подушку, снова вижу его лицо: такое невинное и опасное одновременно.

Я знала его два года. Это милый парень, с которым мы часто пили кофе на кухне в офисе. Казалось, я ему нравлюсь, но для меня он был как милый веселый братишка, которого хотелось потрепать за пухлые щечки.

Он был младше меня на несколько месяцев, и ему поставили диагноз «Шизофрения», что не мешало ему работать в офисе на должности: принеси-подай.