Цепи свободы - Alony

— Что?! — возмутился он. — Так тебе было настолько всё равно на меня и мои чувства?!

— Прости меня! — сцепила она пальцы в замок и прижала их к груди. — Даймонд, пожалуйста, прости меня! Я не читала их, потому что боялась не выдержать и сдаться. Я боялась потерять свою хваленую свободу.

— Ты их сразу выкидывала?

— Нет, что ты?! Они до сих пор хранятся в моей шкатулке.

— Значит столько времени я напрасно изливал тебе свои чувства! — с горечью выкрикнул он.

— Даймонд, всё что я могу сейчас сделать, так это только просить у тебя прощения. Я слишком сосредоточилась на себе и больше всего не хотела вновь оказаться под чьей-то властью. Тот твой поступок очень напугал меня. А потом мне казалось, что своими письмами ты продолжаешь на меня давить, и чтобы не оказаться под твоим влиянием, я не читала их.

— А сейчас ты больше не боишься оказаться под моим влиянием?!

— Нет.

Даймонд замолчал.

— Мне вернуть тебе письма? — робко спросила Изабель.

Он пренебрежительно дёрнул плечом.

— Можешь бросить их в печь. В них больше нет надобности.

Даймонд видел, как его слова подействовали на Изабель. Она прикрыла глаза и поджала губы. В эту минуту он был настолько оскорблен и раздосадован ее пренебрежением, что предпочел больше ничего не говорить, а молча уйти и оставить ее одну.

Даймонд шел в дом, а Изабель чуть не плача смотрела ему в спину и жалела, но не себя, а его! Ну почему она была такой упрямой?!

Когда позже он спустился к обеду, Изабель немало удивилась его появлению. Она боялась радоваться раньше времени, но если он пожелал принять пищу в ее обществе, значит ее утреннее признание не заставило его возненавидеть ее ещё сильнее.

Даймонд сел справа от Изабель и положил салфетку к себе на колени, а она, тем временем, подала знак служанке нести обед.

Он с интересом оглядел столовую.

— А замок теперь и не узнать. Ты проделала огромную работу по его преображению.

В его голосе слышалось явное восхищение.

— Благодарю! — с довольной улыбкой приняла Изабель его замечание. — Я, действительно, очень хотела, чтобы ничего больше в этом доме не напоминало мне о моем прошлом.

— И тебе это удалось. А обо мне ты хоть иногда вспоминала? Или я для тебя тоже был неприятным воспоминанием?

Вопросы Даймонда по-прежнему испытывали ее на прочность. Но Изабель знала, что должна отвечать ему честно и предельно откровенно.

— Я старалась тебя забыть, но совсем по другой причине.

— И по какой?

— Потому что влюбилась в тебя.

Если Изабель ожидала, что ее признание удовлетворит и даже обрадует Даймонда, то сильно заблуждалась.

— Если б это было правдой, тогда бы ты не покинула мой дом с такой лёгкостью. Я помню, с каким презрением и холодом ты смотрела на меня, как будто я был твоим самым страшным врагом.

— Даймонд, пойми, тогда во мне говорила одна лишь обида. На самом деле мне было очень тяжело уезжать от тебя и того места, в котором мне было по-настоящему хорошо. В твоём доме я обрела друзей. Но вернувшись сюда, я всячески старалась загрузить себя делами, чтобы заглушить все чувства к тебе. Мне даже показалось, что у меня это получилось. Но ровно до того момента, пока не увидела тебя на балу.

— А может всё дело в том, что ты узнала о моей помолвке с Беатрис и твоя гордость была задета? — с подозрением смотрел он.

В глазах Изабель вспыхнул огонь негодования, а на лице появилось оскорбленное выражение.

— Я не настолько коварна, как ты можешь думать обо мне! Но если ты так считаешь, я не смогу переубедить тебя в обратном.

Уже в более примирительном тоне Даймонд добавил:

— Тебе нет необходимости меня в чем-либо переубеждать. Я лишь стараюсь лучше понять тебя, — а затем сменил тему разговора. — Честно говоря я был очень удивлён, когда узнал, что в Лондоне ты остановилась в доме Мелиссы. Так ты простила её?

— Простила.