Опасна для тебя - Карина Шаяхметова

Я чувствовала его сбивающееся дыхание. Он прерывисто дышал, будто готовился к чемпионату мира по лёгкой атлетике. Мы находились слишком близко друг к другу. Не знаю, чем бы закончилось наша близость, на кухню вовремя вбежала дочка.

Она показала милого енота, который держал в руках букет красивых цветов.

— Это подарок от дяди Максима, — звонко сказала Вася.

Я взяла в руки плюшевого зверя и стала рассматривать его.

— Он очень милый, а ты спасибо сказала?

— Обижаешь, мама, — ловко ответила она.

Моё лицо приняло выражение удивления.

— Это что ещё за слова? — спрашивала я то ли у дочки, то ли у Максима.

Максим с дочкой весело переглядывались, скрывая смех. Вася даже прижала свою маленькую ручку к губам, чтобы не засмеяться.

— Мама, у нас так в садике говорят, — уверяла меня дочь.

— Ага, — кивнула я дочке.

Максим всё это время наблюдал за нашим общением. Ему было так интересно, что меня очень удивило. Не думала, что ему может быть интересна семья. Я всегда считала, что таким мужчинам важна карьера.

— Дядя Максим, давайте завтра с собой маму возьмём в парк, чтобы она больше не плакала.

— Василиса, я бы с радостью, но завтра у нас много дел, нужно завершить все дела. А на следующих выходных мы поедем в мой родной город, и, если мама захочет, то она поедем вместе с нами, — отчеканил Макс.

Что? Он, не дожидаясь моего ответа, решил всё-таки её увести. Он полчаса назад уверял, что не смог бы этого сделать, а сейчас…

— В этом городе очень красиво, много детских аттракционов, батутов, детских игровых зон, тебе там понравится, — добавил он.

— А мы туда надолго поедем? У моей подруге скоро день рождения, мы с ней вместе в садик ходим, там будут аниматоры, мороженое, и много-много шаров.

— Я думаю, навсегда, тебе мама… — начал Максим.

Разве так можно, сразу с порога.

— Максим, я сама поговорю с дочкой, — перебила я..

Дочка смотрела на нас своими наивными, добрыми, маленькими глазками и ничего не понимала.

— Я буду на кухне, — понимающе ответил Максим и ушёл.

Я взяла на руки малышку и усадила на диван. Долго собиралась с мыслями. Дышала глубоко и прерывисто. Сжимала, разжимала кулаки и взяла себя в руки.

— Доченька, нам нужно уехать. Перемена мест — это очень полезно для подрастающего поколения. Там свежий воздух, — начала нести какую-то пургу, лишь бы оттянуть момент, где я должна признаться ей насчёт Максима. Обняла её и начала гладить Василисины волосы.

Она начала плакать, сильно сжимая своими маленькими пальчиками мои лопатки. Моё сердце сжималось при каждом всхлипе. Тяжело матери переживать слёзы своего ребенка, как будто тебя без анестезии раздирают на мелкие кусочки и при этом держат в сознании, а ты ничего не можешь с этим поделать, лишь смотреть и страдать.

— Мама, если ты любишь дядя Максима, ты можешь поехать с ним, а я останусь с бабушкой.

Меня удивили её слова. Разве я могу бросить свою маленькую малышку.

— Нет, доченька я не люблю дядя Максима, он… он твой папа, Василиса.

Дочка широко распахнутыми глазами посмотрела на меня, и в этот момент вошёл Макс.

По щекам дочери стекали слёзы. Такой маленький комочек. Ведь ей всего четыре года, а она понимает всё так, будто ей лет десять. Она слезла с дивана и побежала к Максиму, но не чтобы обнять:

— Ты меня бросил, я тебе совсем ненужна, — обратилась она к Царёву.

— Нет, принцесса, я не знал, что у меня есть такое маленькое чудо, я бы не за что бы тебя не оставил.

Он попытался обнять Васю, но она сделала пару шагов назад. Я видела отчаяние в глазах Макса. Всё его тело окутывала самая настоящая боль, которая готова была вырваться наружу.

— Помнишь, мы с тобой разговаривали возле детской комнаты, и тогда я решил, что я женюсь на твоей маме, у нас будет одна семья и мы уедем жить в мой город, в наш большой дом.