Все началось со лжи - Клара Колибри

Нас с подругой растащили в разные стороны. Сцена была еще та. Была ли в накалившейся обстановке моя вина? Спорить с этим не было смысла. Я и сама корила себя за несдержанность, только нервы были совсем на пределе, вот и не выдержала: разревелась и еще не давалась в руки, чтобы мог отвести меня в комнату на втором этаже, где жила все эти дни.

Когда услышала, как в замке за мной провернулся ключ, немного пришла в себя и осмотрелась по сторонам. Я была одна. Села на кровать, обхватила голову руками и беззвучно заплакала. Так и просидела всю ночь: то утирала ладонями слезы с лица, то молча раскачивалась из стороны в сторону. Рассвет тоже встретила, сидя на кровати, почти в той же позе, как когда только опустилась на нее. А в шесть часов ко мне пришел Виталий.

— Приведи себя в порядок, — произнес после того, как осмотрел комнату и мою скорбную позу. — Если решишь завтракать, то спускайся к столу. Если нет, то знай, мы выезжаем через час.

Мне показалось, что прошло гораздо меньше времени, чем шестьдесят минут, когда он снова появился на пороге комнаты.

— Будешь морить себя голодом, накормлю силой, — сверкнул глазами. — Но не сейчас. Позже, когда приедем на место. И не надейся на зрительские симпатии и поддержку, их у тебя не будет. Я решил, что жить станем в загородном доме, чтобы у тебя не было больше возможности перед кем-то разыгрывать подобные сцены. Останемся только я и ты. Что скажешь? Молчишь? Тогда пошли. Машина нас ждет.

Он исполнил свою угрозу. Я так поняла, что вообще всегда претворял в жизнь свои слова. Вот и тогда, взял и поселился со мной в доме за высоченным каменным забором. От мира я стала, как отрезана. Только муж мог открыть автоматические ворота и въехать на территорию. Он же привозил с собой съестные припасы, когда они заканчивались, и вывозил пакеты с мусором. Мой мир сузился до общения с одним человеком. Телефон у меня отобрали, компьютера в доме не было, только телевизор, до которого никогда не была охоча. Правда, были книги. Много книг. Целая комната, вдоль стен, которой стояли шкафы. Вот там я и проводила в основном время. Особенно, когда погода совсем испортилась, и гулять в крошечном саду стало не возможно.

— Привет, жена. Что сегодня на ужин?

Виталий вел себя, как если бы у нас с ним все было нормально, и была обычная семья. В смысле, вел себя так, как будто это моя была идея замуровать себя в этом двухэтажном строении и ни с кем не общаться, а сам только пошел у меня на поводу. Он приезжал вечерами примерно в одно время, мы садились почти сразу же ужинать, потом был телевизор или книги. Ничего не напоминало? Мне нашу с ним жизнь в московской квартире. Только с нами теперь не было Ричарда. Я однажды не удержалась и нарушила свое молчание, чтобы спросить о нем. Муж ответил, что с собакой все нормально, и, возможно, мы с ним встретимся, если я буду благоразумной. Что это значило, не пояснил.

Вернуть себе друга мне хотелось. Даже очень. Оттого я стала понемногу включаться в беседы с мужем. То есть, не все теперь он один нарушал тишину в доме, мой голос тоже зазвучал. Стала позволять себе иногда произносить «да» или «нет». Но это не помогло встрече с Ричардом, а вот я в итоге разговорилась до небольших обменов мыслями со своим сторожем. Однажды не вытерпела и напрямую спросила, что он имел в виду под благоразумием. На это только смогла наблюдать пожатие плечами и услышать «поживем и увидим».

И вот, прошло еще какое-то время. Мы и, правда, со стороны вполне могли представлять семью. Только не как в начале брачных отношений. Мы беседовали, у каждого были свои обязанности по дому и хозяйству, относились друг к другу вежливо, даже теплом иногда веяло, если тема разговора была живой и интересной обоим, или ужин особенно удался, к примеру. Только на ночь я неизменно уходила к себе и запирала дверь на ключ.