Тишина - Э. Блэр

Я встаю с кровати, когда он возвращается ко мне. Он поднимает меня, и я обвиваю его руками и ногами, как обезьяна, когда он начинает целовать мою шею. Колючки от его бороды щекочут меня, и я смеюсь.

— Я люблю тебя, папочка.

— Я тоже тебя люблю, именинница, — говорит он, прежде чем поставить меня на ноги. — А теперь одевайся.

Поскольку сегодня мой день рождения, я решаю надеть столько цветов, сколько смогу найти в своем комоде и когда я готова, и мои зубы почищены, я выбегаю на кухню.

— Блинчики!

— И взбитые сливки, — добавляет он.

Я сажусь за стол перед огромной стопкой блинчиков, но прежде чем намазать их взбитыми сливками, он говорит:

— Открывай.

Он держит баллон у меня над головой, так что я откидываюсь назад, открываю рот, и он впрыскивает мне в рот взбитые сливки.

— Когда начинается моя вечеринка?

— Твои друзья будут здесь в полдень, так что мне нужно начать готовить твой праздничный торт, как только мы закончим с завтраком.

— Ты готовишь клубничный торт, верно?

— Конечно. Это твое любимое блюдо, не так ли?

— Да! Клубника — мое супер-пупер любимое блюдо! — восклицаю я.

Я начинаю есть свою блинную башню, но моему животу не требуется много времени, чтобы наполниться.

Я играю со своими куклами в гостиной, пока папа убирает, а когда он заканчивает, он зовет меня обратно на кухню.

— Ты хотела помочь мне с тортом?

— Да! — взволнованно говорю я, а затем подтаскиваю один из стульев от стола к стойке и забираюсь на него.

Он достает все ингредиенты из кладовки и холодильника, и помогает мне наполнить мерные стаканчики, которые я высыпаю в большую миску. Как только тесто для торта готово, он позволяет мне облизать ложку и миску, а сам ставит противень в духовку.

Пока торт печется, мы играем в пару игр в Go Fish и смотрим субботние утренние мультфильмы. Таймер срабатывает, и мы возвращаемся на кухню.

— Не пришло ли время для клубничной слизи? — Я спрашиваю.

— Ага!

Пока папа готовит клубничный желатин, он позволяет мне протыкать дырочки в торте зубочисткой. Когда желатин начинает немного густеть, я помогаю ему вылить его на корж. Он убирает его в холодильник, чтобы он застыл, прежде чем мы выйдем поиграть на задний двор.

— Ты подтолкнешь меня высоко? — спрашиваю я, подбегая к качелям.

— Ты не хочешь сделать это сама?

— Не сегодня.

Он толкает меня, и когда я кричу:

— Выше! — а он говорит — Что, если я подтолкну тебя к облакам?

— Это глупо, папочка. Этого не может случиться.

Мы проводим много времени, играя на улице, а когда мы заканчиваем, то торт готов, он позволяет мне покрыть его клубничной глазурью.

— Ты — лучшее, что когда-либо случалось со мной, ты знаешь это? — говорит он мне, пока я намазываю глазурь.

— Я твоя любимая?

— Моя супер — пупер любимая, но мне нужно, чтобы ты дала мне обещание, — говорит он. — Мне нужно, чтобы ты пообещала мне, что перестанешь так быстро взрослеть.

— Как мне перестать расти?

— Хорошо, — говорит он с воодушевлением. — Думаю, мне придется прекратить кормить тебя.

Я хихикаю:

— Ты не можешь этого сделать! Что, если я проголодаюсь?

— Что мы тогда будем делать?

— Но я не хочу вечно быть маленькой. Я хочу быть такой же большой, как ты.

— Так же, как я?

— Ага! Так же, как и ты, потому что ты мой любимый во всем мире, — говорю я ему, а затем наклоняюсь, чтобы поцеловать его в нос.

— Ты тоже моя любимая, принцесса, — говорит он мне, а затем тоже целует меня в нос, — Так что, думаю, я не стану морить тебя голодом.

— Вот, — говорит он, забирая резиновую лопатку у меня из рук. — Я всегда облизываю первым.

Я смеюсь, когда он слизывает немного розовой глазури.

Он возвращает его мне со словами:

— Наслаждайся, — и я начинаю слизывать клубничную глазурь.