Не сахарные - Аделина Роуз

Ленька остается стоять возле ворот школы, а я направляюсь к главному входу. Снова смотрю на рисунок в своем телефоне. Сегодня таинственный художник нарисовал: крольчиху Джуди и лису Ника [2]. Они прикрыли глаза, и обнимаются в теплой улыбке. Это так мило!

И почему мне раньше не пришла в голову идея рисовать в подъезде? Он же такой скучный! Ему совсем не хватает ярких красок. И этот таинственный художник рисует ведь только героев из мультфильмов. А не слащавые надписи как у Таськи во дворе с признаниями в любви. Прямо даже гордость берет за мой подъезд!

— Ты опаздываешь! — я поднимаю глаза и вижу замученную Таську. Она стоит на ступеньках около входа в школу.

— Привет, — произношу я и протягиваю свой телефон, показывая фотографию с нарисованной крольчихой и лисом. — Смотри.

— Что это?

— Это сегодня ночью нарисовали в моем подъезде, — я снова смотрю на фотографию. — Это слишком мило!

Я убираю телефон в карман джинс. Да сегодня меня убьют в двойне! Я не по форме. Как хорошо, что сегодня нет математики, и я с той учительницей не встречусь. По крайней мере, сегодня.

— Наверное, — бурчит Таська.

— Что значит, наверное?! Это невероятно, сногсшибательно. А не, наверное.

— Я забыла, что за мультик. Не помню, чтобы я такой смотрела.

— Та сейчас серьезно? — удивляюсь я. — Это «Зверополис». Почему кроме меня никто не смотрит мультики?!

— Почему же кроме тебя. Есть еще один человек.

— Кто? — не сразу понимаю, о чем она.

— Тот, кто это нарисовал.

И сейчас Таська права как никогда!

День проходит на удивление хорошо. За форму никто не убил, только лишь отчитала Зоя Максимовна. Да это пустяки. С Журавлевым, кстати, не разговаривала. И девушку чье имя называть нельзя не видела. Все довольно неплохо…

***

Что может быть лучше выходного? Особенно если целый день проводить в кровати за сериалом. За уроки я себя заставила сесть только к вечеру. И то я считаю неплохо. Могла и не садиться! Так что в понедельник я пошла со всеми выученными уроками, насколько это было возможно.

Теперь математики я боюсь как огня. Серьезно. Мне еще два года с ней учиться и впереди экзамен. Все испортить я не могу. И переборов себя, я решила, наверное, извиниться перед ней. Я и извиниться! Сама в шоке. Может, повезет, двойку уберет!

Утром совсем не было времени разглядывать новый рисунок в подъезде. Если он там есть. Вчера, к примеру, не было.

«Я заболела» — присылает Таська, как только я выхожу из автобуса. И сразу набираю ей по телефону.

— Что значит заболела? Не придешь? — сразу же без приветствия спрашиваю я. Пошла только вторая неделя учебы! Какой болеть? И к тому же с кем я буду сидеть на уроках?

— Да, — охрипшим голосом произносит она.

— И как я одна буду? И еще математика! Ну, только ты могла на вторую неделю уже заболеть!

— Ага, — говорит она и начинает сильно кашлять.

— Как ты там себя чувствуешь? Совсем плохо? — интересуюсь я, а сама думаю, как буду сидеть одна без соседа по парте. Даже в голове не укладывается.

— Горло болит, — не успевает договорить она, как я ее перебиваю.

— Горло? Так это ничего. Можем помолчать. Приезжай.

— И температура.

— Если ты скажешь, что 36,7 я зачту это за предательство, — произношу я, и Таська в трубке снова начинает сильно кашлять. — Ладно, больная. Лечись, пей чай с медом. Завтра чтобы как штык на нашем месте!

— Не обещаю.

В это время я уже как раз оказываюсь возле школы. Прохожу через турникеты внутри, и мне сразу же встречается Журавлев.

— Привет, — обращается он ко мне, подозрительно сверкая своими зубами. — Не могу найти 56 кабинет.

— Он на третьем этаже, — осторожно произношу я и остаюсь стоять на месте.

— Так и будем стоять? Или ты меня проводишь? — так вот оно что. А я, то думала, чего он так подозрительно мне улыбается. Начинаю делать шаги к лестнице, и Журавлев идет рядом со мной.