Агония любви - Виви Тейт

Смотрю на эту беззаботную девчонку и не могу налюбоваться. Люблю Эрику всем сердцем и все никак не признаюсь в своих чувствах. Прячу их глубоко, даже себе не признаваясь вслух. Да, я идиот, раз живу столько лет под маской себя ненастоящего, притворяясь и стараясь быть лучше, чем на самом деле. Но так проще, у меня безвыходная ситуация. Я не могу быть с Ри, так как она в открытую всем заявляет, что мы просто друзья, а не любить ее я не научился до сих пор. Ну да ладно. Я изо все сил пытаюсь забыть, не думать и относиться к ней как к подруге. Может когда-нибудь у меня это и получится. А пока, я давлю на свои собственные раны внутри и делаю вид, что не беспокоит вся эта ситуация. Может когда-нибудь я разорву эту пуповину дружбы… в будущем.

А пока, я смотрю на нее и мне хочется утонуть в ее глазах, улыбке, вдыхать запах волос и целовать ложбинку на шее.

— Что ты будешь? — спрашиваю, отодвигая стул, не снимая «маску друга».

Мы забежали в самое обычное кафе. Здесь нет ничего, что бы любила Рика, да это и не важно. Иногда я удивляюсь ее энтузиазму и легкости во всем.

— Буду сок свежевыжатый апельсиновый и… и все. Ненавижу сладкое, — морщит она носик, глядя на меню.

— И давно? Еще недавно ты его уплетала за обе щеки, — как всегда дразню подругу, выбирая все самое сладкое и калорийное из меню. Посмотрим, на сколько тебя хватит, глядя на меня. Это действительно доставляет удовольствие. Она так мило злится. А я люблю в ней все, даже это. Для меня — у Эрики Эдисон нет изъянов.

— У меня теперь фигура. Я не могу играть толстушек. Я же Рика! — шепчет она на полном серьезе тихо, чтобы не услышали соседние парочки за столом.

— У тебя размер одежды «S», — оценивающим взглядом смотрю, подбадривая девушку.

— Все то ты знаешь, — подмечает. — Не важно. На сладком я быстро наберу ненужное и лишнее. А углеводы, знаешь ли, всегда живут на заднице и боках. И вообще, свернул бы ты шею на ту девушку на роликах, будь она толстушкой? — прищуриваясь ожидает ответа, немного искривляя улыбку и стуча ногтями по столу.

— Ты что, ревнуешь? — моя бровь ползет вверх. Обычно Ри никогда не заостряла на таком больше двух минут. Для нее эта ненужная и бесполезная информация. В принципе, как и любая другая, не связанная с ней.

— Нет. Просто она не в твоем вкусе, — выдает девушка, хлопая своими наращенными ресницами. Никогда не нравился этот гламур. После любой косметической процедуры привыкаю к подруге снова. Каждый раз — как в первый раз.

— Ты знаешь мой вкус? — спрашиваю искренне, поражаясь ответу. Если бы Рика знала, этого разговора бы точно не было. Да и нас здесь — возможно тоже.

— Иди уже за моим соком, — нервительно отвечает она.

Явно Ри не собиралась раздувать эту тему, но за мной не постоит. Я всегда найду к чему придраться и за что зацепиться, выводя на искренность и неловкие моменты. Сейчас Эрике явно нечего ответить, и она сразу отправила меня, в надежде, что тема закрыта. Поднимаю руки в знак поражения, и иду делать заказ. Пусть последнее слово будет за ней. От меня не убудет, а Эдисон будет чувствовать себя победителем в этой битве слов и вопросов с подтекстом. Я, конечно, куплю пирожное, одно из самых любимых Эрики. «Уже, наверное, в прошлом любимое», — думаю я, но попытаться стоит.

— Кстати, — начинаю, как только возвращаюсь. — Я поступил на журфак! — решаю обозначить свои достижения.

— Да ладно! Ты же грезил математикой и все, что с ней связано? — делая глоток, громко произносит Эрика, так что услышали, наверное, все в кафе. Хорошо, что я только что не поведал секретную тайну, иначе было бы неловко мне и всем присутствующим. У Эрики Эдисон нет запретных тем, она готова болтать вслух о чем угодно.

— Ну, зато теперь у тебя есть личный журналист, который с радостью возьмет у тебя интервью, — только сейчас поднимаю очки на лоб, показывая милые и озорные глаза.