Каждый может любить - Валентина Колесникова

— Дарья! — он что, смеется? Почему он смеется? — Дарья, мне все равно в эту сторону. Поэтому все равно кажется, что я вас преследую, а если учесть то, что вы от меня убегаете, со стороны это выглядит достаточно забавно. Ну куда вы на каблуках несетесь? К тому же уже холодно, ветер вон какой, а вы в простом платье. Ну не могу же я оставить девушку мерзнуть!

— Так все маньяки говорят, а потом люди всем городом тело найти не могут!

— Неужели я похож на такой тип человека?

— Вы похожи на человека, которого я встретила в баре, который почему-то идет за мной следом и никак не хочет оставить в покое.

— Я же говорю, мне все равно в эту сторону… Я вас не преследую, но за пробежку спасибо. Не ожидал такой реакции…

Я остановилась, не в силах бежать дальше — каблуки стали чем-то непривычным уже несколько лет назад, поэтому сейчас ноги болели, а холодный ветер помог успокоиться и прийти в себя.

— Вы из-за звонка так себя ведете? — я повернулась в его сторону, и к удивлению, почти врезалась носом в его грудь, — все хорошо, все пройдет. Поверьте. Ну ушел человек… Расстались. Наверняка предателем оказался…

— Да нет, в этом то и проблема. Он все правильно сделал… Просто принять это сложно.

— В любом случае, я искренне желаю вам удачи. И спасибо за пробежку, давно я не гулял по ночному городу… Надо чаще это делать…

— Кстати, вы же выпили… — заметила я, — вам нельзя за руль…

— Мне нельзя, а брату можно… — улыбка на лице стала похожа на оскал. Видимо, он довольно-таки часто эксплуатирует брата подобным образом, — потому еще раз спасибо. Вы далеко живете? Просто уже поздно, я мог бы… понял, не мог… Все хорошо, я вас не преследую и… До свидания, Дарья.

Когда я наконец-то осталась в своем одиночестве, я все же достала телефон и набрала номер. Его номер.

Не доступен…

Вот черт…

Спустя еще несколько попыток ответ был один — абонент выключен или находится вне зоны действия сети. Видимо, это знак свыше, что звонить бывшему мужу не стоит.

Но как не звонить? Да что же это такое?

С момента расставания прошло всего две недели, а ощущение, что целая вечность. Не видеть его, не слышать его голос, не чувствовать его запах… Это выше моих сил. Все тело тут же задрожало — сдержать эмоции сложно, а в подобной ситуации до безумия тяжело. Я обещала, что не буду плакать, говорила каждый день, стоя перед зеркалом, что смогу пережить, смогу выбросить из головы, смогу принять, что… Что просто больше не нужна.

Я. Больше. Не нужна…

От осознания собственной никчемности стало еще хуже. Несколько остановок на метро позволили собраться с мыслями, хоть и приходилось прятать лицо от прохожих.

Поднимаясь на третий этаж, я с трудом открыла дверь и включила свет.

Посередине широкого коридора лежала небольшая коробочка с красной лентой. Я уже знала, что там…

Я хотела эти сережки уже очень давно — золотые, на длинной тонкой цепочке с жемчужиной на конце.

— За что ты так со мной… — сползая по стене, я закрыла глаза, продолжая плакать, — ну за что…

Свой комплект ключей он повесил на крючке, а на полке лежал пакет с какими-то документами…

Это действительно конец…

***

— О, давайте вот этот! В самый раз! — продавщица улыбнулась, так как воздушные шары с Микки Маусом в последнее время пользовались популярностью. Понятия не имею в чем причина такого интереса, но мне шарик понадобился совсем для иных целей.