Не тихоня - Лаванда Май

А уже после и тёплые водяные струи мигом сняли с меня оставшуюся усталость, что скопилась за день и нервозность от ожидания вечера.

Недавний поцелуй пробудил уже позабытый за год азарт и тягу к… обычной жизни. А в моей обычной жизни всегда было место классному сексу… Ух, хватит мне уже купаться — пора приступать к делу!

Выключаю воду и спешно вытираюсь полотенцем, не заботясь о лёгкой влаге, остающейся на коже. Одеваться не стала. Просто завернулась в широкое махровое полотно, имитируя коктейльное платье.

Не знаю откуда во мне это чувство, но подозреваю, что Артём ждёт меня если не прямо за дверью, то хотя бы в комнате на диване, что стоит как раз напротив ванной комнаты. Приоткрываю дверь, неспешно вытянув сначала одну ногу, а затем вторую, являя уже потом всю себя.

Угольников сидел на диване, как я и предположила. Завидев меня, он вскакивает на ноги и быстро подходит ко мне, чтобы тут же схватить и взять на руки.

— Ого! — удивилась я его жесту, но охотно обхватила мужскую шею руками.

А парень лишь улыбнулся и молча потащил меня к кровати. Путь до неё кажется таким долгим — целых пять шагов! И вот, после последнего из них, я оказываюсь опрокинутой спиной на мягкую постель. Мебель удивлённо скрипнула под моим весом, но она ещё не подозревает о том, что ей предстоит сегодня пережить.

Или кровать моего одногруппника уже ко всему привыкла? Эта секундная мысль неприятно царапнула, но быстро забылась под новым нападением на мои губы.

Мы снова целуемся, но теперь ещё сильней, глубже. Тяжёлое тело вдавливает меня в матрац, а я только и рада, желая ощутить эту тяжесть ещё сильней. Так сильно, насколько это вообще возможно. Поэтому обхватываю Артёма руками и вжимаю его в себя, помогая себе ещё и ногами. Твёрдый бугорок, упирающийся в мой живот, радостно откликается на моё действие, а я невольно хочу улыбнуться, да только губы слишком заняты, жадно поедаемые Угольниковым.

Я так увлечена процессом, что не сразу замечаю отсутствие полотенца на себе. Когда только успело исчезнуть? Мои соски трутся о твёрдую мужскую грудь… хочу, чтобы… Парень словно угадывает моё желание, сгребая обе груди в свои ладони, легко сжимая изнывающие от жажды соски. Он наклоняется и облизывает их, а затем всасывает внутрь, лаская языком. На моём лице всё же расползается улыбка. Я так соскучилась по этим ощущениям!

Губы и язык Артёма опускаются ниже, исследую рёбра, живот… Они опускаются ещё ниже и ниже, заставив меня затаить дыхание. Ещё один жалкий сантиметр, и очередной поцелуй придётся на самое сосредоточие женственности.

Но Угольников останавливается на этом сладком волнительном пути и приподнимается, подтягиваясь вверх так, чтобы наши лица вновь оказались друг напротив друга. Какого чёрта?

— А ну целуй! — шиплю, глядя в глаза.

— Вот же требовательная злюка, — хитро усмехается мне в лицо.

Зрачки парня расширены, а глаза смотрят с характерной поволокой. О, да. Он тоже прямо сейчас сходит вместе со мной с ума.

Послушно опускается снова вниз и широко, на грани боли, разводит мне ноги, чтобы тут же с намеренно громким чмоком поцеловать меня в самое чувствительное место, разжигая мой внутренний пожар желания ещё сильней. Рефлекторно дёргаюсь, всё так же удерживаемая за ноги и просто молю всех существующих богов этого мира о том, чтобы этот вечер длился бесконечно.

Одно касание за другим, то влажное и мягкое, то колючее и слегка царапающее от лёгкой вечерней небритости. И в момент, когда я уже готова взмыть птицей, всё прекращается. Но расстроиться не успеваю: Артём меняет положение, а затем плавно начинает входить в меня. Приятное натяжение, чувство наполненности… Одна его рука тут же обхватывает мой затылок, а другая зарывается в волосы, слегка сжимая их, вызывая у меня лёгкую волну мурашек. Хватаюсь руками за широкую спину — я тоже готова начать этот танец…