Сведенные судьбой - Лиза Клейпас (2023)

Габриелю было известно, что Уинтерборн нанял двух врачей на полную ставку, чтобы обсуживать несколько сотен мужчин и женщин, которые работали на него. Однако самые лучшие доктора обычно лечат представителей высшего класса, в то время как средний класс и рабочий люд пользуются услугами менее одаренных медиков. Он представлял себе жалкие палаты, допотопное оборудование и пару равнодушных врачей. Он и не предполагал, что Уинтерборн не пожалел средств и построил современный, прекрасно оборудованный медицинский центр.

Перед хирургическим кабинетом их встретил врач средних лет, с копной седых волос, густыми бровями, с проницательным взглядом и приятным морщинистым лицом. Он выглядел именно так, как должен выглядеть хирург: сосредоточенным, компетентным, влиятельным.

— Сент-Винсент, — сказал Уинтерборн, — это доктор Хевлок.

К ним быстро подошла стройная с каштановыми волосами медсестра. На ней была юбка-брюки, белый полотняный хирургический халат и шапочка, как на Хевлоке. Юное лицо, чистое, словно только что вымытое, зеленые глаза остро оценивали ситуацию.

— Милорд, — обратилась она к Габриелю без предисловий, — несите леди Сент-Винсент за мной.

Он прошел за ней в смотровой кабинет, ярко освещенный хирургическими лампами с рефлекторами. Здесь царила безукоризненная чистота, стены были отделаны стеклянными панелями, пол покрыт глазированной плиткой с желобками для стока жидкостей. В воздухе висел запах химикатов — карболовой кислоты, медицинского спирта, слегка пахло бензином. Габриель обежал взглядом набор металлических сосудов, аппарат для стерилизации паром, столы, оснащенные раковинами, подносы со множеством инструментов и мойку из камня.

— Жена страдает от боли, — коротко сказал он и оглянулся через плечо, удивляясь, почему доктор не последовал за ними.

— Я уже приготовила раствор морфина, — сообщила медсестра. — Она ела что-нибудь последние четыре часа?

— Нет.

— Прекрасно. Осторожно положите ее на стол, пожалуйста.

Говорила медсестра отчетливо и решительно. Это немного действовало на нервы — и ее властные манеры, и хирургическая шапочка, и то, что она вела себя словно доктор.

Несмотря на то что губы у Пандоры было тесно сжаты, она коротко всхлипнула, когда Габриель положил ее на стол. У стола была подвижная рама, которая позволила немного приподнять верхнюю половину тела. Медсестра легким движением сняла с Пандоры сюртук, который прикрывал пропитавшийся кровью белый кружевной лиф платья, и накрыла ее фланелевым одеялом.

— О, привет… — слабо произнесла Пандора. Часто и тяжело дыша, она посмотрела на женщину затуманенными от боли глазами.

Коротко улыбнувшись, медсестра взяла ее за кисть и проверила пульс.

— Когда я пригласила вас на экскурсию в новую операционную, — негромко проговорила она, — то совсем не имела в виду, что в качестве пациентки.

Сухие губы Пандоры дернулись в усмешке, когда женщина обратила внимание на ее расширенные зрачки.

— Вы заштопаете меня?

— Вне всякого сомнения.

— Вы знакомы? — изумился Габриель.

— Конечно, милорд. Я друг семьи. — Медсестра взяла какое-то хитроумное приспособление, состоявшее из гибкой, обтянутой шелком трубки с раструбом на конце и деревянной штуки в виде дудочки. Приставив ее к уху, другой конец она прикладывала к различным точкам на груди Пандоры и внимательно слушала. Все сильнее возмущаясь, Габриель смотрел на дверь, не понимая, куда подевался доктор Хевлок.

Тем временем медичка взяла кусок ваты, намочила в каком-то растворе из маленькой бутылочки и очистила участок на левой руке Пандоры. Повернувшись к подносу с инструментами, она взяла стеклянный шприц с полой иглой, подняла его иглой вверх, надавила поршень, чтобы выпустить воздух.

— Вам делали уколы раньше? — спросила она Пандору.

— Нет. — Пандора протянула руку Габриелю, и он переплел свои пальцы с ее, холодными как лед.