Измена: ты больше не мой - Екатерина Лискина

Очень уж не хотелось его благодарить за защиту не только в суде. Хотя после того разговора в его кабинете тема моей неподходящести для роли женщины Станислава больше не поднималась и к профессионализму у меня не было никаких претензий, мужик отработал на все сто. Я получила опеку над сыном, и половину совместно нажитого имущества, что означало раздел нашей трешки или же, если Виталик найдет деньги, выплату мне половины ее рыночной стоимости. А значит, у нас с сыном будет небольшая, но своя квартира. Если же мы останемся в этой на указанный в договоре аренды год, то я смогу подкопить денег и купить даже трешку без ремонта. Да, не в нашем районе, но все же…

Солнце уже было в зените и слепило глаза. Я вдохнула морозный режущий воздух: в кои веки снег как лег в конце ноября, так и лежит. О этот пьянящий запах мороза и юной зимы. И пьянящий запах свободы!

“Развелась!!!” — Пишу Станиславу.

“Отпразднуем?” — Интересуется он в ответ.

“Только не в ресторане” — отвечаю и добавляю кучу разных смайликов. Да уж, нам со Станиславом не стоит в рестораны ходить.

“Как тебе идея посмотреть на мою нынешнюю квартиру?”

Вау! Я в восторге, правда! Мне сразу же стало жарко и очень захотелось завизжать и затопать ножками от радости. Почему-то мне казалось, что это очень важный шаг, ведь до сих пор Стас возил меня куда угодно, только не к себе домой.

“Поехали!”

Глава пятьдесят пятая

Мы встретились со Станиславом в центре нашего городка, я запрыгнула в его джип, вдохнула уже знакомый запах духов, кожи и ароматизатора, и немедленно поцеловала водителя.

— Я совершенно счастлива! Ты не представляешь! — Меня распирало от радости, хотелось броситься в пляс прямо в машине, под разухабистый рок-н-ролл, что сейчас играл из колонок.

— Ура! — Стас улыбался и мне казалось, за эту улыбку я на многое готова. Мне так нравится смотреть, как он улыбается, как от уголков глаз разбегаются мелкие, едва заметные лучики-морщинки.

— Мне так нравится, как ты улыбаешься, — прошептала я в его губы. Тут сзади нам нетерпеливо посигналили.

— Поехали, — сказал обладатель самой сногсшибательной улыбки этого города и мы поехали.

Станислав жил не очень далеко от своей старой квартиры, в которой теперь жила я. От центра было ехать не очень далеко, но мы решили захватить еды на вынос и пока Станислав этим занимался я решила позвонить свекрови.

— Анна Петровна, здравствуйте. Надеюсь, у вас все хорошо? Да, нас с Виталиком развели, все как мы с вами обсуждали, вы же знаете, мне не надо лишнего. Но у меня есть и не очень хорошие новости. Я сейчас узнать ничего не могу, потому что юридически я ему никто, а вам, наверное, скажут. Да, он в больнице, в той что на улице N., с ним его нынешняя… девушка. И она очень о нем беспокоится. Да, да, пусть Андрюша побудет в продленке, он очень давно просит. Да, я позвоню его учительнице.

Закончив звонок я с облегчением выдохнула. Мне не нравилось сообщать людям дурные вести, но иногда таких вещей было не избежать. Тем более, что ситуация явно серьезная. Здоровые люди просто так не падают в обмороки и не становятся агрессивными по щелчку пальцев. Что-то тут было не то и очень сильно.

— Я вернулся! — Станислав забросил на заднее сидение пакет с едой и потер озябшие ладони. Перчаток он не взял, а припарковались мы не очень близко. — Как ты, почему заскучала? — Да уж, после разговора с бывшей свекровью настроение у меня и правда было не очень.

— Да вот, уже когда все расходились, случилось такое… — И я рассказала Стасу о происшествии в суде.

— Это все очень странно. — Стас был серьезен и задумчив. — Я уже озадачил некоторых людей, но вот про Татьяну был уверен, что ее отец уже повлиял на дочь. Позвоню ему на днях, спрошу. И в этой больнице у меня должны быть контакты.