Боевая рыбка. Воспоминания американского подводника - Грайдер Джордж

Уже стало традицией, что, когда вы возвращаетесь после патрулирования, сменный экипаж идет на борт, чтобы произвести ремонт и привести лодку в боевую готовность, в то время как ее основной экипаж сходит на берег и на две недели забывает о подводных лодках, войне и, собственно говоря, обо всем. Тот, кто установил эту традицию, знал, что делает. Требовалось около двух недель для того, чтобы избавиться от напряжения.

Я был вдвойне рад возвращению, потому что корабль моего брата Джона крейсер «Миннеаполис» был в Гонолулу, когда мы прибыли. Брат служил штурманом на «Миннеаполисе», который входил в боевой контакт с противником у Гуадалканала, и торпеда, выпущенная из японского миноносца, разнесла его носовую часть. У них был длительный, трудный и опасный переход назад в Пёрл-Харбор. Джон был на дежурстве в день, когда мы прибыли, но на следующий вечер он приехал на Гавайи, и мы чудесно провели время, разрешая все мировые проблемы, выигрывая войну и решая наше собственное будущее.

Я писал длинные письма Энн и Билли, рассказывая им о том, что мы надеялись лучше проявить себя в следующем походе, и уверяя их в том, что, по всей вероятности, я приеду в отпуск домой не позднее следующего лета.

И я часто ходил плавать в бассейне базы подводных лодок.

Однажды в бассейне я случайно встретил другого пловца, и, прежде чем сами осознали, мы уже соревновались, подобно двум мальчишкам из разных концов города, которым довелось встретиться в водоеме. Я вообразил себя пловцом (я был капитаном команды пловцов в Военно-морской академии и входил в команду Всеамериканского клуба ватерполистов), что едва ли было большой заслугой, если учесть, как мало команд по водному поло в Соединенных Штатах.

Но этот парень, массивный, большерукий, примерно моего возраста, умел плавать лучше меня. После того как он это убедительно доказал, мы вылезли из воды и познакомились. Его имя, которое для меня в то время ничего не значило, было Маш Мортон. «Маш» было сокращением от Машмаус, прозвищем, которому в академии он был обязан своему кентуккскому выговору.

Я встретил его снова, когда наши две недели прошли и «Уаху» была готова к своему второму патрулированию. Капитан-лейтенант Дадли У. Мортон, старше меня на пять лет, был назначен на «Уаху» как будущий ее командир в качестве дублера командира. Его обязанностью было просто быть вместе с нами в патрулировании и следить за всем подряд, так чтобы получить навыки командования. Конечно, согласно установленному порядку требовалось, чтобы командовали старшие офицеры, но иногда у них не было боевого опыта их подчиненных. Поэтому корабли часто выходили в море с офицерами на борту, выступавшими в качестве дублеров, прежде чем принять командование над людьми более опытными, чем они сами, в ведении войны в целом или в какой-то специальной области.

Мы знали, что у Маша был боевой опыт. Он уже командовал судном-ловушкой в Атлантике. Дело было в том, что он подвергся некоторой критике, потому что не смог на своем «старом корыте» приблизиться на расстояние выстрела к замеченной германской подводной лодке. Казалось логичным, что человеку, упустившему возможность потопить подлодку, следует постажироваться на субмарине, не сумевшей потопить авианосец.

На этот раз мы пошли прямо к Соломоновым островам, где все еще продолжалось ожесточенное сражение за Гуадалканал. И опять нас ждало полное разочарование. Наши первые две цели ушли и не были торпедированы. Затем 10 декабря мы потопили наше второе грузовое судно.