Под кожей - Кайла Стоун

— Когда я встретил тебя в первый раз, ты посмотрела на меня. Я имею в виду, ты посмотрел и увидела меня, а не мою кожу. Все всегда просто замечают, что мое лицо — это большой, наполненный гноем прыщ. И это все, что они видят. Мне показалось, что тебя это даже не волнует. Когда я увидел тебя в следующий раз, ты переругивалась с Марго и Жасмин, и ты была намного умнее и быстрее их. Ты сказала, что Жасмин — «омерзительная жаба». Я тогда подумал: «Вот это девушка. Она творчески подходит к своим словам, прямо как я». И я просто понял. — Он пожимает плечами, озорно ухмыляясь.

Мое лицо пылает. В этот раз я не могу придумать, что сказать.

— Я обещал не прикасаться к тебе, пока ты не дашь мне разрешение. Поэтому я спрашиваю. Могу я тебя поцеловать?

Я пытаюсь остановить это, но ничего не могу поделать. Мое тело снова предает меня, но на этот раз мои вены покалывает от ощущения, настолько чуждого, что я даже не узнаю его. Не думаю, что мой язык может сформировать слова.

Лукас касается пальцами моего подбородка и поднимает мою голову. Я смотрю на него, и у него насыщенный темно-карий цвет глаз, такой, в котором можно раствориться, утонуть. Не синие. Не такие, как у Фрэнка. Не такие, как у меня.

Он целует меня. Его губы полные и мягкие и посылают шипящие искры по моему телу. У меня кружится голова, мой живот совершает восхитительные кувырки.

Языком Лукас осторожно приоткрывает мои губы, а затем мы целуемся сильнее, быстрее. Я тону, падаю, свободна и раскована, и не знаю, как приземлюсь, и приземлюсь ли вообще. Наш поцелуй похож на полет и одновременно на погружение в воду.

А потом он проводит пальцами по моей голове, зарывается в волосы, сжимает их руками. Как Фрэнк. Слова Фрэнка проскальзывают сквозь меня. «Ты что, хочешь поиграть со мной?»

Мне становится холодно. Стыд захлестывает меня, и все хорошие чувства угасают, как мертвые и гниющие листья, кружащиеся в реке. Я пихаю Лукаса, сильно.

— Ай! — Он удивленно смотрит на меня.

— Я не могу, — задыхаюсь я, вытирая рот рукавом куртки.

— Подожди. Что ты…?

Я вскакиваю на ноги.

— Мне нужно идти.

— Я пойду с тобой.

— Нет! — Я так резко кричу, что он вздрагивает. — Просто оставь меня в покое. Я не та девушка. Я не та, за кого ты меня принимаешь.

Разворачиваюсь и убегаю, бегу так быстро, как только могу, сквозь голые деревья, ветки бьют меня по рукам, по лицу, а потом я оказываюсь у забора и бегу через парковку к своей машине.

Занятия в школе уже закончились. Мне пора на смену к Биллу. Но я не иду. Я не могу. Я хочу вернуться в одиночество и безопасность камня — моего камня — но не могу сделать и этого. Там незваный гость. Я привела его туда, и снова это моя ошибка, моя потеря.

Я выезжаю с парковки, но не знаю, куда направиться. Голова раскалывается. Моя кожа покрылась волдырями от его прикосновений. Дикие мысли проносятся в голове, как паника на радужных крыльях голубого Морфо. Мне нужно порезаться. Я должна себя резать. Прямо сейчас.

В миле от моего дома, на Брайар-лейн, есть ферма, на которую наложен арест. Я еду по грунтовой дороге и съезжаю на заросшую сорняками насыпь. Старый красный амбар стоит среди бесплодных, заброшенных полей. Краска на амбаре потускнела и отслаивается длинными полосами. Несколько деревянных планок исчезли, как отсутствующие зубы.

Мы ходили сюда, Жасмин и я, чтобы выслеживать ее бабочек. Мы ловили их сачками и аккуратно перекладывали в стеклянные банки с широким горлом. Жасмин использовала свои крошечные щипчики, чтобы убить их, не повредив хрупкие крылья. Отодвинув две деревянные планки сарая, мы курили сигареты в пыльной тени. И все это исчезло. Мертвые воспоминания.

Я вытаскиваю пластиковый пакет из рюкзака и вытряхиваю бритву. Она падает мне на колени, острый сверкающий металл.