Цыганская невеста - Яна Лари

Глава 2

После нашей перепалки что-то в поведении Дари неуловимо изменилось. Она будто стала ещё более замкнутой и за всю дорогу домой не проронила ни слова. Всё взвешивала что-то в уме, прикидывала, однако думы эти едва ли грозили мне разоблачением, ведь мы всегда стояли горой друг за друга. А вот чрезмерная резкость вполне могла её ранить.

Эх, жаль слово не воробей. Любые намёки о неверности мужа сестра воспринимает крайне болезненно, упорно хороня в себе эту горечь. Страдает, но терпит. Ради чего, спрашивается, так жить?

Дома как всегда шумно. Очень шумно. И источник периодически переходящего на ультразвук визга, отнюдь не полуторагодовалая дочь Дари, что было бы простительно, а наша младшая сестра – настоящий ураган в юбке.

Шестнадцатилетняя Зара спит и видит, как выскочит замуж за соседского внука – Драгомира, или Драгоша, как у нас принято сокращать это имя, и искренне верит, что тот в свои двадцать остался холост исключительно из желания дождаться пока она "созреет". Вот и изгаляется, репетируя роль единоличной хозяйки его трёхэтажного особняка.

Слухи о нём ходят самые разные. Достоверно известно лишь то, что мать у Драгоша русская, а сам он вырос на юге страны, куда лет десять назад переехала его семья, поближе к собственному заводу по производству металлоизделий. Говорят, парень очень хорош собой, как и большинство полукровок. Но если он хоть вполовину перенял отцовский нрав, то Заре можно только посочувствовать. Впрочем, поделом ей.

– А этот палас кто будет чистить, я что ли?!

Задрав головы кверху, мы с Дари наблюдаем как краснощёкая запыхавшаяся Зара бойко перекидывает через перила второго этажа золотисто-бордовый рулон.

Дорожка грузно пикирует вниз – едва ли не на голову помощницы по хозяйству, которую Нанэка наняла выполнять особо грязные дела. Мы с Дари под картинно-страдальческий вздох младшей сестры помогаем скрученной артритом женщине растянуть палас на заборе. Зара никогда не отличалась ни состраданием, ни тактом. Пожалуй, ей даже доставляет удовольствие без конца донимать прислугу, подчёркивая свою власть.

– Ходят слухи, что Драгош на днях приезжает, – сестра говорит тихо, тщательно выравнивая свой край паласа, но в глаза мне по-прежнему не смотрит. – Кажись, мелкая опять сватов ждёт.

– Я уже сама готова идти с поклоном к его семейке, лишь бы этот дурдом поскорее съехал.

– О себе пекись, – бормочет Дари, и от её занудно-назидательного тона становится тошно. Но она безжалостно добивает: – А лучше бери с неё пример, за гаджо тебя всё равно не выдадут.

– Дари, там скоро Сонька твоя проснётся, – свешивается через перила Зара, опережая готовую сорваться с моих губ колкость – Лучше за дочерью следи, чем выполнять чужую работу. Или хочешь, чтоб муж запретил тебе её воспитывать? – Последнее она произносит так, будто выкидывает козырь. Веский, неоспоримый.

Дари, суетливо подхватив юбку, кометой бежит в дом, а я смотрю ей вслед, как никогда отчётливо понимая, что не хочу такой жизни. Не хочу зависеть от прихотей какого-то зажравшегося кретина, рожать от него детей и не иметь никаких, абсолютно никаких прав на собственные решения и ошибки.

Сегодня же заведу разговор о поступлении в университет, а там чёрта лысого они меня под венец загонят! Буду работать – всё до копеечки верну, но выгрызу себе свободу.

Мама с рынка ещё не возвращалась, иначе Зара сбавила бы гонор, значит ещё есть время всё хорошенько обдумать, подготовить веские доводы, аргументы. Разговор ведь предстоит непростой. Но планы мои в одночасье рушит трель лежащего в сумочке телефона.

Новое сообщение. От "Оля-наращивание" – так я в целях конспирации записала Пашку:

"Прости, психанул. Отпускать тебя с каждым разом всё сложнее"