Ты и Я - Сводные - Ники Сью (2021)

— Ты что Дашке напеваешь в уши? Тебя вообще касаются наши с ней отношения? — Беляев подошел вплотную и, не стесняясь Марины, которая все еще топталась рядом, начал диалог.

— У нее на лице глаза есть, ей и петь ничего не надо. К счастью, не дура, как все твои падшие телочки. — Язвительно выплюнула Романа, скривившись в саркастичной улыбке. В такие минуты девчонка особенно бесила Сашу. Хотя раньше они спокойно общались и вот эта ее черта, высокомерие, наоборот привлекала.

— Серьезно? Хочешь сказать, что ты обо мне и слова плохого не сказала? Сама-то веришь в это?

— Во что? В твою искреннюю симпатию к женским гениталиям? — очередной плевок надменности, собственно, другого и ожидать не стоило. Беляев положил руку на плечо девчонке и резко дернул ее на себя, упираясь глазами в красивое личико.

— Мстишь? — усмехнулся он. — Было бы за что, Нат. А с Дашкой у меня может все серьезно. Она знаешь, настоящая, не под слоем штукатурки.

— Вот как твои шмары ее по стенке размажут, — наклонилась слегка Романова, выпирая грудь вперед. Ее губы находились в паре сантиметров от Саши, а приторный цветочный аромат парфюма повис в воздухе. — Тогда посмотрим, что там и у кого серьезно в штанах, Беляев.

— Ну ты дрянь, — вырвалось у Беляева неосознанно. Нет, он в самом деле относился отрицательно к этой себя любимой особе. Их дружеские посиделки и атмосфера милоты давно в прошлом. Только если раньше Ната все же казалась нормальной, даже с легкой искоркой, как бенгальский огонек, притягательной, то вот в данный момент это чувство вытеснило отвращение. Неужели она всегда такой была. И Беляев почему-то вдруг вспомнил Дашку: ее добрую улыбку, нежный взгляд, в котором можно утонуть, поддавшись порыву эмоций. Такая искренняя и невинная, такая неземная что ли. Полная противоположность Романовой, да и всем девчонкам, с которыми привык общаться Саша.

— Твоя школа, Беляев, — хмыкнула Ната, взмахнув пушистыми волосами. Прошла мимо модельной походкой, с идеально ровной спиной и прямой шеей. Царицей себя мнит, не иначе. А Маринка, как настоящая, служанка семенила рядом.

Саша ничего не стал отвечать. Разговор все равно вряд ли бы перерос во что-то хорошее. Не ладилось у них. Оба друг друга ненавидели уже два года. Сначала Беляев корил себя за конченый поступок. Ведь Ната страдала потом, убивалась, плакала. Какими громкими словами она тогда ругалась, как подчеркивала, что не ожидала такого от лучшего друга. Сашка и сам себя не понимал. Однако просто не мог иначе поступить. По крайне мере, на тот момент, не мог. Сейчас-то может лучше бы и не делал ничего, глядишь и общались бы хоть как-то. С другой стороны, все в жизни, что не происходит, явно стоит того.

Первые два урока Беляев готовился к разговору с Семеном. А после третьего, когда намылился поговорить, увидел в коридоре Дашку. Она шла с огромной стопкой книг, за ними ее хрупкое тельце и не видно было. В какой-то момент верхняя книга полетала на пол и Саша понял, что ему пора появиться на сцене. Подскочил, помог, ну не рыцарь ли? Доспехов только не хватает. Шел вместе с Лисицыной и переливался от радости. Не обращал внимание на взгляды со стороны, а они были. Девчонки каждый день на него пялились. Иногда скромно разглядывали, а иногда нагло стреляли глазками.

Возле входа в библиотеку Дашка открыла дверь, и они вместе вошли в хранилище пыли. Беляев никогда не понимал, зачем вообще нужны библиотеки. В век электронных технологий печатные издания потеряли тот смысл, который в них изначально вкладывался. Однако запах здесь был приятный, стариной веяло. Вон даже библиотекарь, пожилая женщина в круглых очках с толстой оправой, тому доказательство.

— Дальше я сама, — сообщила Лисицына, практически перегородив путь.