Уведу тебя за собой - Мио Вик (2023)

— Так-так… — слышится из-за приоткрытой двери в ванную. — Второй зубной щётки нет. Нет мужских полотенец, нет мужских гелей-шампуней. Арский не моется? И зубы не чистит? Или не бывает здесь?

Мы вместе с Зевсом ошалело наблюдаем за каждым движением Макеева. Как он беззастенчиво открывает и закрывает шкафчики. Как бессовестно булькает водой в остывшей набранной ванной и болтает не выпитое вино в моём бокале.

Хотела понежиться, расслабиться в свой выходной, но не вышло. Я так быстро сорвалась в роддом к Нике, что не запомнила даже, заперла ли входную дверь. Слава богу, что свечи всё-таки потушила перед уходом. Поэтому и спешила домой, чтобы проверить.

— Не твое дело. — выдавливаю из себя ответ на вопрос.

— Так бывает или нет?! — грубо настаивает Макеев.

— Нет!

— И в чём причина?

— Причина смотрит на тебя, пуская слюни до пола.

— Ри-и-ина, комплимент в самое сердце. — лыбится нахал от уха до уха. — Иди ко мне, я вытру твои слюнки.

— Я про Зевса! Ну, какой ты придурок!

— Аха-ха-ха! Зевс молодчина! Зевс лучший! Витя чужой, не пускай его сюда. Вообще никого сюда не пускай. Кроме меня… Я свой… — Кир нахваливает мою собаку и гладит по массивной голове.

Зевс «сломался»… Что происходит? Видели когда-нибудь улыбку добермана? До этой секунды Зевсушка улыбался только мне. У! Предатель!

— Ну всё? Обыск окончен? Вали давай! — шиплю со злостью гремучей змеи, пока Зевс тащится от почесу́шек Макеева.

— Пу-пу-пу, заварю-ка я кофейку. Зевс, хочешь кушать?

— Чего?

А-а… Всё, поздно, уже спелись. Зевс, оглядываясь, цокает в сторону кухни, Кир следует за ним. И Шредер за компанию поспевает, прям хвост трубой.

Писец какой-то! Пятнадцать минут в квартире и всех уже приручил.

Куда деваться? Иду на шорох закрывающихся дверок шкафов.

— Пфу-пфу, сдуем пыль с фарфоровых чашек. Только одной постоянно пользуешься? Твоя любимая? — выставляет на стол кофейную пару.

Отвечаю глубоким вздохом нетерпения и раздражённости.

— Зевс, это что такое? — замечаю хруст лакомства.

Как же так? Ест из чужих рук? Ладно Шредер трётся о Макеева, как о родного. Он же кот, что с него взять? Но Зевс… Не ожидала…

Виновато прижав уши, всё же выплёвывает собачье печенье на пол.

— Так бухтит мило, — Макеев комментирует звуки, издаваемые ворчуном. — Зевс, обидно, да?

— Безобразие!

— Ну разве можно такого обижать?

— Ох, Зевс… Все занятия с кинологом коту под хвост… Никакого больше тебе кресла. Спать будешь на полу! — объявляю наказание.

Кир стебётся надо мной:

— Где это видано? Срочно извинись и выдай ребёнку вкусняшек. Или собачью опеку вызвать?

— Говори, говорун… Получишь ты у меня на орехи! — стреляю взглядом в пах Макеева. — Или по орехам.

— Ух, садюга какая! — мотает он головой и, присев на корточки, ободряюще похлопывает собаку по грудине. — Не переживай, Зевс, сейчас мама одумается, зацелует тебя и снова ты будешь «сладким зайчиком». Женское сердце отходчиво.

— Сейчас! — рявкаю я в сердцах.

Сверкая улыбкой, Макеев поднимается и вдруг кладёт горячие ладони мне на плечи.

— Не ревнуй, — наклоняясь шепчет, утыкаясь в шею. — Не ругай его. Пацану мужского общения не хватает… Иди ко мне, не сопротивляйся, не провоцируй его. Покажи Зевсу, что тебя могут не обидеть, а наоборот, могут любить…

Что?!

Я, конечно, нисколечко не сомневаюсь, даже уверена, что меня «могут любить». Но это прозвучало из уст Макеева… Оговорился? К слову пришлось?

«Любить…» «Любить…» Эхом в голове.

Кир плавно притягивает к себе крепче. Так, что у меня перехватывает дыхание.

Двести двадцать ударов сердца. Глаза от шока нараспах. Одна рука жёстко сжимает талию. Вторая скользит выше, на затылок. Его шумное свистящее дыхание на моих губах.

— Ах-м-м, — гасит стон поцелуем.