Эффект Боке - Надежда Мельникова

Марта подбежала к умывальнику и обдала лицо холодной водой, пытаясь избавиться от легкого алкогольного опьянения. Крепко-крепко зажмурилась, сжав керамику и вспоминая, что есть у нее под рукой. Эмма топталась на месте, повторяя одно и то же, явно впадая в истерику.— Он, он…— Судороги уже начались? — не закрывая дверь в номер и ускоряя шаг, пошла по коридору Марта.— Чего? — прошептала Эмма, кусая нижнюю губу и беспрерывно убирая волосы за уши.Запутанные пряди лезли в глаза, косметика размазалась, на лице проступили красные пятна, выглядела она ужасно.— Он спал?— Да. Мы уснули, потом я проснулась от того, что он был весь мокрый, как будто пробежал несколько кругов по стадиону, дрожал, — девушка всхлипнула, скривилась и запищала, — и не узнавал меня, даже встать не мог.Марта побежала. Мимо скользила горничная с тележкой и чьим-то поздним ужином. Марта схватила графин, наполненный апельсиновым соком. Женщина в форме возмутилась и даже попыталась отобрать емкость с ярко-оранжевой жидкостью, но Марта была непреклонна.— Вопрос жизни и смерти.— Это еще зачем? — Продолжала заикаться Эмма. — Давай скорую вызовем, может его отравили завистники? Он же такой талантливый.Нижняя губа девушки дрожала, Марта посмотрела ей в глаза.— Я ничего не делала, — заорала Эмма, — мне он нравится, он…Я люблю его!— Кто бы сомневался, — прыснула Марта, — три дня уже знакомы.Толкнув ногой приоткрытую дверь, Марта включила свет. Спальню номера залило ярким искусственным светом.Шейн лежал на кровати бледнее, чем белоснежная гостиничная простынь. В нос ударил спертый воздух: в номере пахло сексом и сладким спиртным напитком. Мокрый от ледяного пота мужчина дрожал, не в силах сконцентрировать внимание. Наблюдалось нарушение координации движений, спутанность сознания. Шейн явно потерял ориентацию в пространстве.Марта метнулась к шкафу. Даже не подходя к коллеге, высыпала содержимое его сумки на ковер.— Куда ж ты его засунул? Он всегда должен быть рядом!Обнаружив футляр на молнии, Марта вернулась к кровати:— Надеюсь руки чистые.— Что ты делаешь? — заорала ЭммаБыстро раскрыв молнию, Марта достала автопрокалыватель и взяла пробу капиллярной крови, предварительно вставив в аппарат маленькую тест-полоску.— Твою мать, — плюнула, увидев цифры на глюкометре, — один и четыре, Шейн!Бросив аппарат, она осмотрела пол и, не увидев таблетки глюкозы, взяла стакан, немедля наполняя соком. Сев на кровать к Шейну, Марта принялась заливать ему жидкость в рот. Несмотря на состояние, мужчина сделал глоток, потом еще один и еще. Марта громко выдохнула, закрыв глаза и успокоившись.— Что ты делаешь? Его нельзя шевелить! Ты сдурела? Это же сок из пачки! Ты знаешь, сколько там различных «ешек»?— Я знаю, сколько там сахара, — опустила голову Шейна на подушку Марта.Затем взглянула на часы.— А теперь что?— Теперь будем ждать.— Нет, надо вызвать скорую, каждая минута дорога, надо вызвать скорую, —завопила Эмма.Марта посмотрела на часы и подняла брошенный глюкометр.— Слава богу, подымается, — вздохнула Марта, когда аппарат показал новые цифры.— Что подымается?— Уровень твоего интеллекта, — тихонько прошептала Марта, собирая вещи Шейна с пола.— Что ты сказала? – возмущенно открыла рот девушка.— Прости, дорогая, я шучу. Сейчас все будет хорошо, — улыбнулась Марта.Эмма дрожала, по-прежнему ничего не понимая, а Марта села на кровать.— Это тяжелое хроническое заболевание — нарушение обмена глюкозы. Основные его признаки — дефицит инсулина и повышенная концентрация глюкозы в крови. Инсулин — гормон, необходимый для того, чтобы ткани усваивали сахар. Его вырабатывают бета-клетки поджелудочной железы…— Успокойся, Марта, — неожиданно сжал ее руку Шейн.— Любитель секса и шампанского к нам вернулся.Пальцы были холодными, но сильными, Шейн не отпускал руку Марты. Стоя в углу комнаты, молоденькая Эмма по-прежнему понимала немного из происходящего, слезы медленно текли по щекам. Марте было жаль девушку, но и влюбляться в кого-то, учитывая только внешние факторы, довольно глупо.— Медики пришли к выводу, что алкоголь ведет себя по отношению к диабетикам весьма непредсказуемо и результаты могут зависеть от множества всевозможных причин, — не отрывая от Шейна глаз, размахивала руками, со сноровкой школьного учителя, Марта, — как известно, алкоголь, попадая в организм, в первую очередь оказывает пагубное влияние на печень, которая выполняет важную роль при поддержании в норме состояния здоровья диабетиков. В частности, печень перерабатывает гликоген, не допуская, чтобы уровень сахара в крови резко уменьшался.Продолжая смотреть на Шейна, она обратилась к Эмме:— Ты стала свидетелем приступа тяжелой гипогликемии или, проще говоря, очень низкого сахара в крови.— Хватит умничать, — приподнялся на кровати Шейн, разжав пальцы на ее запястье.Марта улыбнулась.— Мне нравится смотреть, как взлетают вверх ее аккуратные брови, когда я рассказываю о несовершенстве этого мира. Почему ты не сказал ей?Эмма заплакала громче. Вытирая красивое лицо кулаками и внимательно разглядывая Шейна, она вела себя так, будто он только что лишился сразу всех конечностей.— Вот поэтому, — облизал мужчина губы и кивнул в сторону Эммы, — она считала меня идеальным, пока не появилась ты, — расплылся в широкой улыбке.— Можешь просто сказать «спасибо». Померяй сахар еще раз. Я захватила печенье, там как раз двенадцать углеводов.В поисках одежды абсолютно голый Шейн медленно сполз с постели. Марта отвернулась.— Давно пора поставить круглосуточный мониторинг и пользоваться помпой. Новейшие “продвинутые” модели умеют самостоятельно менять скорость введения инсулина, чтобы нормализовать сахар в крови, — Марта подняла палец к верху, кое-что припоминая, — в частности, они отключают подачу инсулина при гипогликемии.— Мне не нравится идея, что у меня в животе будут постоянно торчать канюля и трубки, — натянул на упругие ягодицы джинсы Шейн.Марта не сдержалась, подсмотрев. В привлекательности отказать ему было трудно.— И вообще, это не твое дело.— Однажды я не успею, и ты окажешься в коме.Шейн подошел к ней. Сидя на кровати, чтобы смотреть ему в лицо, Марта была вынуждена задрать голову.— Невозможно. Ты пробовала с этим спать, принимать душ, плавать или заниматься сексом?Она покачала головой.— А я пробовал.— И часто это с ним случается? — прервала беседу Эмма.Оба обернулись.— Учитывая активные занятия спортом и разнообразную половую жизнь, довольно часто, — пожала плечами Марта.На этих словах Эмма схватила вещи и выбежала в коридор, рыдая.— Ну вот что ты наделала? — застегнул ширинку Шейн.— Я спасла ее нервную систему. Она призналась, что любит тебя.Шейн поморщился, о чем-то задумавшись.Марта упала на кровать, закинула руки за голову и мечтательно вздохнула, закрыв глаза.— Я встретила мужчину. Очень приятного мужчину.Открыв глаза, Марта заметила внимательный взгляд Шейн. На какое-то время он перестал одеваться. Но как только взгляды встретились, Шейн отвернулся, цинично ухмыльнувшись.Да уж, великий фотограф не был тем человеком, с которым стоило обсуждать любовные отношения. Привязанность к другому, казалось, ему абсолютно несвойственна. Нечто чужеродное и непостижимое.***Невероятная игра света на золотистых, цвета каштанового меда, волосах, завораживала. Темное, густое вещество, вырабатываемое пчёлами из соков цветов, с присущей ему приятной горчинкой. Когда Марта упала на кровать, волосы рассыпались по подушке. Невзначай, лениво и ненавязчиво Шейн взглянул на стройную и нежную, красиво изогнутую шею. Это безразличное, равнодушное выражение лица рядом с ней Шейн отрепетировал до безупречности.Марта полагала, что знает о нем абсолютно все, она ошибалась. Тайные чувства и желания тем и опасны, что они разрастаются внутри, превращаясь в неконтролируемый поток огня и света, грозя вырваться наружу.Она смотрела прямо на него, не видя и не замечая того, что нужно Шейну на самом деле. Чем являлась для него фотография? Отражением реальности, в которой Марта никогда не узнает, чего хочется Шейну по-настоящему. Обнаженное тело на шелковых простынях, под прицелом его объектива. Яркие зеленые глаза, смотрящие с вожделением, а не как сейчас — безразлично, а иногда даже с презрением. Марта считала его мудаком, а он и был им, потому что не мог признаться даже самому себе, что тянулся к ней сердцем. Обожание юных девушек как суррогат настоящих эмоций и потаенных желаний.Все мы любим свежевыжатый сок, но зачастую пьем из бумажных пакетов, наполненных концентратом и сахаром. Сахар. Такое обычное слово для многих и роковое для Шейна. Марта была рядом, когда он узнал, что неизлечимо болен.Она плакала, в отличие от отца и брата. Слезы медленно текли по щекам. Не рыдала в театральном смысле слова, а плакала горько, от души, частично забирая боль. В тот день он не сломался потому, что Марта разделила постигшее его горе. А в чем проблема? С этим живут, и не важно как. Марта крепко обняла, еще раз напомнив, они не друзья и никогда ими не были. Шейн улыбнулся, почти пустив ее в душу.Коллега прочла несколько книг о страшной своими жуткими осложнениями болезни. Научилась помогать считать углеводы и дозы инсулина, утверждая, что если он окочурится, то она потеряет очень прибыльный бизнес. Марта не оставила один на один с новым образом жизни и в первые дни, когда не хотелось даже разговаривать, начала взвешивать еду и что-то считать на калькуляторе.Свет в номере был ужасным, и фотографии наверняка вышли бы плохими, но, когда он видел Марту такой, на Шейна нападало вдохновение. Он мечтал запечатлеть отреченный взгляд вдаль, звонкий, заразительный смех, глубокое дыхание и безмятежный сон. В такие моменты совсем не хотелось улыбаться, изображая безразличие.Его губы пересохли от желания прикоснуться к теплой коже. По непонятной причине Марта тушевалась перед супермоделями, искренне считая себя непривлекательной. Но все эти девочки не могли сравниться с ней даже на долю секунды.Зачастую Марта была одна. Ни с кем не встречалась, либо не желала афишировать свои отношения. Шейна это устраивало. В тот момент, когда она призналась, что встретила мужчину, мечтательно разглядывая потолок, Шейну приспичило схватить камеру и запустить в стену. Умная, интересная, наполненная красками Марта. Она спасла его. Она заботилась о нем. Только ей было действительно интересно сдохнет он или нет, а теперь она нашла другого.Марта лежала в его постели впервые. Шейну до боли в пальцах захотелось накрыть ее телом. Прижать к подушке и целовать, пока в легких не закончится воздух. Он не шевельнулся, даже не попытался. Стоял, словно мраморная статуя, спокойно наблюдая, за тем, как играет свет в ее волосах.А через мгновенье в номер ворвались. Молодой человек, чей возраст варьировался от восемнадцати до двадцати лет, влетел в комнату и схватил Шейна за горло. Несмотря на плачевное состояние, Шейн легко отбросил его в сторону.— Где она? Ты заплатишь за это!Незнакомец напоминал дикого койота: маленький, агрессивный, бесконечно повторяющий одно и то же, с характерным шипением и фырканьем.— Кто? — пожал плечами Шейн, ответив равнодушно.— Ой, молодой человек, сложно сразу понять, о какой конкретно жертве его красоты вы говорите, — скользнуло по коже едкое замечание Марты, — давайте по существу, — поднялась с кровати девушка.«А что делать, если тебе глубоко насрать на меня?» — хотел сказать Шейн, глядя на Марту, но улыбнулся, пожимая плечами.Нет, он не покажет слабости.— Эмма, моя Эмма. Я все знаю! Я слежу за ней.— Ах, вот оно что, — почти одновременно с Мартой ответил Шейн.— Ты ведь не прикасался к ней? — разъярённо надвинулся на Шейна парень, — старпер, — выплюнул.Марта и Шейн переглянулись. Ловко перехваченный удар пришелся в воздух. Что-то хрустнуло, и молодой отступил.— Ты заплатишь за это! Ты ответишь! Ты меня еще вспомнишь, – заорал парень, покидая номер, — ненавижу!Марта вздохнула.— Пошла я спать, — громко зевнув и выходя в коридор, даже не обернувшись, — и проветри здесь.Шейн проводил ее печальным взглядом. Внутри неприятно посасывало. Нужно сделать так, как сказала Марта, или ему снова станет плохо.