Испорченная тобой - Элена Макнамара

– Да. А что? Я могу, - Коэн выбирается из постели, отчего сразу становиться зябко и неуютно. - Я быстро! – на ходу одевает шорты. Потом, как будто что-то забыл, бросается к кровати и дарит короткий, но глубокий поцелуй. - Я люблю тебя, – говорит, а сам, не отрываясь, смотрит мне в глаза.

– Я тоже тебя люблю!

Парень долго отсутствует. За это время успеваю дважды посетить туалет, замотавшись в простыню побродить по комнате, разглядывая вещи Гари, и изрядно заскучать. В голове возникает образ подгорающего бекона или испорченного омлета, и от души смеюсь. А умеет ли он готовить? Возможно, чтобы мне угодить, на кухне сейчас происходит эксперимент. От таких весёлых мыслей даже слегка жалею парня. А когда проходит ещё полчаса, не выдерживаю и иду к нему на выручку.

Вот только спасать его не нужно. Это я должна уносить ноги. Вылезти из окна, превратиться в невидимку, да что угодно, лишь бы сбежать. Мне не пришлось спускаться на кухню. Громкие голоса я услышала еще на лестнице третьего этажа. Отчётливо слышался голос Коэна. Он разговаривал с Памелой, её надменный тон я узнала бы из тысячи. И говорили они обо мне, потому что собственное имя из её уст буквально резало слух.

Любопытство пересилило здравый смысл, и я, потуже обмотав себя простынёй, сделала несколько неуверенных шажков вниз. А потом и вовсе спустилась на второй этаж. Слегка перевалилась через перила и смогла разглядеть часть большого холла и кухни.

– Объясни мне ещё раз, мам, – требовал Коэн у Памелы. - Зачем вы приехали?

– Питер позвонил, сказал, что тебя видели с этой Брайт, - буквально выплюнула моё имя женщина.

– Да какое это имеет значение, – парень содрогался, на лице смогла прочесть гнев. – Какое ваше дело, с кем я и где?

– Не говори так со мной, - оборвала его Памела, - Чарльз, скажи ему.

Чарльз? Их отец?

На кухне были только Гари и его мать. Чарльз, вероятно, был недосягаем и не виден c того места, откуда я подглядывала.

– Это ты скажи мне, дорогая, – полился его бархатистый голос. Но в нём не было нежности. Наоборот, это была угроза, ласковая, но угроза. – Какого черта вообще происходит? Зачем ты притащила меня домой в самый разгар отпуска? Почему ехали, словно на пожар, а тут всего лишь наш сын и всего лишь с девушкой.

– Не прикидывайся, - взвизгнула его жена. - Ты слышал, с кем наш мальчик. Это не просто девчонка, это Кэсси Брайт.

– Какое это имеет значение? – как-то сдавленно промолвил Чарльз.

– Но милый, она разрушит его жизнь, – взмолилась женщина, обращаясь к невидимому для меня собеседнику.

– Мама, перестань… - вновь попытался её усмирить Коэн.

– Памела, ты переигрываешь. Оставь молодежь в покое.

– Οна шлюха, понимаешь, шлю-ха! – прошипела, чем вызвала во мне желание спуститься и плюнуть ей в лицо. С трудом себя сдерживая, решила еще подслушать.

– Оставь эти сплетни для своих подруг, - посмеивался Чарльз. - Будет, о чём потрепаться на очередных Спа-процедурах.

– Это не сплетни, - повысила голос женщина. – Это правда!

– Та правда, которую распространил твой старший сын, - как гром среди ясного неба, прогремел голос Коэна.

– О чём ты, сын?

Чарльз появился внезапно, буквально возник из ниоткуда. Подошёл к жене и Гари вплотную, навис как скала над ними.

– Не слушай его, – поспешно бросила Памела и решила покинуть кухню. Прошла в холл, направляясь к лестнице, уже почти вступила на неё.

– Останься, - настойчиво попросил её Чарльз, – мы не договорили. - Пoтом повернулся к сыну и спросил: - О каких слухах ты говоришь?

Гари долгo молчал, и мне казалось, что он вообще ничего не скажет. Но я ошибалась, на этот раз мой защитник решил пойти до конца.

– Год назад в нашем доме кое-что произошло, пап.

– Коэн, перестань, - влезает Памела.

– Нет, мам, - Гари идёт в её направлении, а Чарльз следует за ним. Теперь они все в холле, в считанных метрах от лестницы и от меня.