В итоге - Полина Щукина

Воспользовавшись моментом, кручу головой, рассматривая комнату. Матовые стены кремового цвета, на которых висит серия картин, похожих на шедевры Пикассо (хотя я плохо разбираюсь в живописи и не могу понять, абстракционизм это или минималистичные панно). Огромная плазма напротив большого кожаного дивана и два больших геометрических торшера по бокам. Около телевизора два встроенных стеллажа с книгами и фотографиями в разноцветных рамках, никак не вписывающихся в общий интерьер. Я замечаю за диваном что-то большое и жёлтое и достаю. Это оказался плюшевый медведь с толстыми чёрными бровями из коллекции игрушек LINE.

— Заждалась?

Пришёл Джин и выложил на стеклянный журнальный столик гору учебников, справочников и тетрадей. Увидев в моих руках мягкого зверя, он нахмурился. Пододвигаюсь, парень садится рядом и, взяв из моих рук медведя, гладит его по голове. Меня умиляют его действия, и я стараюсь сдержать улыбку. Но потом он, видимо, вспоминает, что я рядом, и, откашлявшись, выкидывает игрушку за диван.

Мы занимаемся уже третий час. Нервы и мозговая активность начали сдавать.

— Эта задача на уровне первого класса старшей школы. В чём проблема? Ты не помнишь даже основ?

Отрицательно качаю головой. Юн Джин потёр переносицу и сложил карточки с материалом в конверт. А учитель из него действительно неплохой. Всё это время со мной терпеливо занимался.

— Спасибо. Я всё-таки не неблагодарная, поэтому…

— Деньги мне, естественно, не нужны. — Джин вздохнул и откинулся на спинку дивана. — Что ещё ты можешь мне предложить?

— Ну-у, хоть что-нибудь. Тортик принесу или помогу с чем-нибудь, если нужно.

Он с недоверием смотрит на меня. Что, и это не угодило? У меня больше нет идей. В конце концов, мы — школьники, хоть и богатые.

— Я встречал разных людей. В мире слишком много тех, кому неинтересно ничего, кроме выгоды. Некоторые из них деньги буквально лопатами гребут, достают их отовсюду, но на вопрос, зачем им такие капиталы, отвечают: «Для душевного спокойствия», хотя на самом деле и сами не знают. А вообще, выгода бывает разной. И каждый, кто за ней охотится, воспользуется абсолютно любой возможностью, лишь бы получить желаемое, даже если ему придётся в чём-то переступить через себя. А что бы сделала ты, если бы один из таких людей подкатил к тебе?

И как мы перешли на эту тему? Понять не могу.

— К чему ты говоришь это? Предостерегаешь меня?

— Да. А вообще, очень странно, твои слова меня даже не бесят, как раньше. Не пойму, почему. Даже могу предугадать что скажешь Хорошо, Ли Бон А. — Он выделил интонацией имя. — Раз у тебя нет никаких идей, я просто запомню, что ты мне должна. А пока мы продолжим наши занятия. Постепенно я приспособлюсь к тебе, и, может быть, ты перестанешь меня настолько сильно раздражать. Во всяком случае, постараюсь не плеваться кислотой.

— Вот и договорились. Только не рассчитывай на слишком многое.

— Я и не собирался. От тебя все равно не приходится многого ждать.

— Ах, даже так? Вот и не придумывай мне лишних проблем.

— О’кей, но и спуску не дам.

— Прекрати уже, а. Так сложно нормально себя вести? Или чувство собственной важности заиграло? Если так хочется поиграться, найди себе другую игрушку.

Сказав это, я встаю, быстро снимаю с вешалки куртку, и уже у выхода Юн Джин кладёт свою руку на мою, не дав открыть дверь.

— Игрушкой? Я никогда не играл с тобой. Я всегда был искренним. И вообще, Ли Бон А, ты меня благодарить должна, — прижавшись ко мне вплотную, прошептал он, склоняясь ниже и чуть касаясь губами мочки уха. Мысленно прикусываю губу, но через мгновение возвращаюсь с небес на землю.

— Чего?

— А кто бы ещё стал с тобой так возиться, м?

Юн Джин, обхватив меня за талию, медленно повернул к себе лицом.

— Вот, значит, как. Это ты так заботишься обо мне?