Мой малыш миллионера - Анастасия Сова

– Почему не рассказала мне сегодня? После смски нужно было сразу же мне позвонить. Это же ни шутки, ты не понимаешь что ли?

– Понимаю, – всхлипывает. – Но я просто не успела ничего сказать. Хотела вечером. Не думала, что Коршунов так быстро этим займется.

Молчу. Главное, что с Макаром все в порядке. Теперь нужно решить, что делать.

– Я очень боюсь, вдруг он натравит кого-то снова? Мне страшно. Я боюсь потерять сыночка. Он все для меня! Он моя жизнь, Мирон! Я живу ради Макара!

– Попроси Катю пожить с тобой. Она боевая, выручит. А к квартире я приставлю охрану. Гулять тоже будете под присмотром моих людей. Больше никто не посмеет покуситься на моего ребёнка, поняла? Никто и никогда его не тронет.

Я проговариваю свои слова уверенно и четко. Я сам верю в них.

На следующий день у меня не получается навестить Аню и ребенка. Но я прошу отчет об обстановке у квартиры каждые полчаса.

Коршунов залег на дно. Он буквально исчез с радаров. Снял свою кандидатуру с парочки ближайших некрупных тендеров, куда я вписался только ради него.

Происходящее убеждает меня в том, что это действительно он решил забрать ребенка.

Я весь вечер ломаю голову над его целями. Меня интересует конкретный план. Только так можно придумать действенную тактику борьбы с этой гнидой.

Звоню Ане, чтобы уточнить подробности. Что предшествовало смске с угрозами. И вот тут девчонка снова рассказывает мне про лицензию.

Наверное, я должен бы разозлиться, ведь Аня хотела обмануть меня, но только не выходит. Я четко осознаю, что мать моего ребенка находилась в непростой жизненной ситуации. Я тоже давил на нее со своей стороны. Наверное, правильно, что Аня меня боялась.

Я знал о Коршунове многое, но никогда бы не подумал, что ради выгоды он пойдет на такой подлый поступок.

Мне убить его хочется. Разорвать. На ошметки. Чтобы он ответил за все, что сделал. И не только мне и моей семье.

Сейчас отчаянно хочется уцепиться за свои сомнения. Я вдруг начинаю склоняться к тому, что измена Ани была подстроена.

Вдруг я ошибался? Вдруг собственными руками разрушил свое счастье из-за чужой подлости?

Я видел записи с камер, да. На них Коршунов вел Аню за собой. Он поддерживал ее за талию, и они находились слишком близко. Непозволительно близко. Жаль, теперь нельзя пересмотреть их. Возможно, я бы взглянул на видео по-другому, в свете последних событий, заметил бы что-то такое, чего не увидел ранее, ведь тогда я на все смотрел через призму ненависти и разочарования.

По сути, на месте преступления я застукал только Аню. Она ничего не понимала и только плакала. Умоляла выслушать. Быть, может, зря я не дал ей шанса?!

А теперь у меня есть семья. Жена. Ожидается ребенок. Это моя новая жизнь, которую я выбрал сам, которой я хотел заглушить боль и отчаяние. Только ничего не вышло.

Оля подвернулась мне очень удачно, как раз в тот момент, когда мне было наиболее плохо. Чувства, что рвали душу, достигли своего апогея, когда на горизонте замаячила красивая и понимающая девушка.

Мне не хотелось больше тратить время на пустые, ненадежные отношения, и я решил жениться, выбрал дорожку, по которой хочу идти.

Я приезжаю к сыну на следующий день.

Увидев Аню, я смотрю на нее каким-то новым взглядом. Будто мои глаза открылись после долгого сна.

Она вновь оказалась той нежной, домашней девочкой, которую я любил. Которая сама готовила для меня, ждала вечерами, дарила ласку и нежность, которых я так желал.

Мы вместе возимся с ребенком, и это кажется таким естественным занятием. Будто так и должно быть. Будто это единственное, что правильно в этом мире.

Стискиваю челюсти до скрипа. Меня раздражает собственная слабость.

Когда малыш засыпает я все-таки не могу сдержаться.

– Ань, я…

– Пожалуйста, не надо… – шепчет она, когда я подхожу ближе.