Выкупи меня - Яся Белая (2022)

Вадим садится рядом со мной, кладёт руку на спинку стула, на котором я сижу, словно обнимает, очерчивает территорию, и уверенно произносит:

— Уехать хочу. За границу. Через две недели меня ждут в тамошней IT-компании. Нику с собой возьму, там поженимся.

— Хороший план, отличный просто, но есть одно «но» — мой босс.

Мы все переглядываемся и тяжело вздыхаем.

А Темников продолжает:

— Три дня назад он попросил меня собрать информацию об одной рыжей девушке, которую случайно увидел из окна машины.

— Лихо! — тянет Вадим, собственнически прижимая меня к себе. — Прямо пришёл, увидел, захотел.

— Так и есть. И Ресовский не тот человек, который легко отказывается от своих желаний. Тем более что он уже договорился с родителями Ники и собирается жениться на ней.

Ладонь Вадима на моей талии сжимается сильнее: моё! не дам! ррр!

— И что ты предлагаешь мне, Глеб? Отступиться?

— Ни в коем случае, — серьёзно отвечает тот, — иначе перестану считать тебя своим братом. Мы своих женщин не отдаём, а сражаемся за них до последней капли крови.

И я с ужасом вижу, как в любимых голубых глазах загорается холодная решимость. Он готов — именно так, до последней капли…

Нет! Не надо, любимый, прошу!

Накрываю своей ладонью его ладонь, прижимаюсь к плечу.

Мне страшно, за него страшно.

Он у меня слишком хороший, слишком порядочный, чтобы ввязываться в грязные игры Ресовского.

— Прости, Вадька, — неожиданно тихо и грустно произносит Глеб, — когда Ресовский дал задание найти рыжую девчонку, я не знал, что речь идёт о твоей девушке.

— А если бы знал? — в лоб спрашивает Вадим.

— Если бы знал — придумал бы что-нибудь.

— А теперь, когда знаешь?

— Теперь всё намного сложнее, мелкий. Я предателем никогда не был и начинать не собирался. Более того, крыс всяких и сам не жаловал, ты же знаешь. А тут какой шаг не сделай — всё предательство: либо босса, либо брата. Могу одно сказать — пока стоит играть по правилам Ресовского. Чтобы он ничего не заподозрил. Готовиться к свадьбе. Мне же надо всё взвесить. У меня Алёнка беременна. И любой мой неверный поступок срикошетит по ней.

Вадим понимающе кивает.

И пока что мы решаем придерживаться такой линии…

Аристарх

— Арис! Скажи, что это неправда! — маман почти визжит в трубку. — Очередная глупая утка жёлтой прессы! Если так — эти писаки пожалеют!

Хмыкаю, представив, как моя разъярённая родительница громит редакции. А с неё станется. Она может.

Но врать ей и что-то скрывать я не намерен. Поэтому отвечаю, пожалуй, излишне резко:

— Это правда, — повисает пауза, мать, должно быть, обдумывает мои слова, а я продолжаю: — Моё осознанное решение. Ты ведь сама хотела, что бы я женился. Вот, женюсь.

Мама тяжело вздыхает, и во мне шевелится запоздалое чувство вины — непутёвый я сын, слишком часто расстраиваю её, не соответствую ожиданиям. Ведь после смерти отца она одна тащила «РесФарм». Я мажорил, мне было не до того — клубы, курорты, девицы. Беззаботная жизнь богатенького маменькиного сынка — позднего, единственного, залюбленного. Мать поднимала и волокла империю, а я — бездарно сливал заработанные ею бабки. Отец и при жизни-то ей помощником не был. И мать привыкла, что с яйцами у нас — она.

Я лишь три года назад сел в кресло гендира «РесФарм». Мама чуть попустила бразды правления, передав мне вожжи. Но осталась у руля — хозяйка, императрица, основательница. Непререкаемый авторитет для старой гвардии сотрудников. Я не стал никого менять, потому что знал, с каким трудом мать отбирала их, оставляя только самых преданных, верных, настоящих фанатов.

Мать имеет все права требовать от меня подчинения. Наверное. В теории. Только я уже не мальчик. Далеко и давно не мальчик. И ей придётся учиться считаться с моими интересами. Упрямством и властностью я в неё.