Долина кукол - Жаклин Сьюзан (2018)

– Слово это еврейское, и настоящее его значение заставило бы вас покраснеть, но сейчас оно стало означать просто «придурок»… и, надеюсь, вас не обманут ни моя шикарная вывеска «Беллами», ни мой вид респектабельного англиканца. Моя настоящая фамилия Бирнбаум. В юности я работал администратором развлекательных программ на круизах, вел корабельную газету, но им не понравилось, что их шикарная газетка будет называться «У штурвала Бирнбаум», и тогда какой-то мужик предложил мне взять мою нынешнюю фамилию. На этих круизах я перезнакомился со множеством важных шишек, и моим первым клиентом стал певец, выступавший в одной из этих корабельных программ. Все знакомились со мной как c Беллами, ну я и решил им оставаться. – Он улыбнулся. – Вот теперь вы имеете обо мне и моей конторе полное представление. Сумеете справиться, как вы думаете?

На этот раз она улыбнулась широко и открыто:

– Хочу попробовать. Печатаю я неплохо, но в стенографии мало что понимаю.

– Не беспокойтесь, – махнул он рукой в сторону приемной, – там у меня сидят две девицы, которые могли бы стать победительницами конкурса по стенографии. А мне нужна не просто секретарша.

– Кажется, я вас не совсем понимаю. – Улыбка ее растаяла.

Черт побери, ведь он ничего такого не имел в виду. Генри раздавил сигарету в пепельнице и тут же закурил другую. Боже мой! Она сидела теперь очень прямо, c неприступным видом, и, сам того не замечая, Генри в своем кресле также весь вытянулся, как по струнке.

– Послушайте, мисс Уэллс, быть не просто секретаршей означает не придерживаться слишком строгого графика пребывания на работе c девяти до пяти часов. Могут быть дни, когда вы сможете приходить не раньше полудня. Если я задержал вас накануне допоздна, я, естественно, не буду требовать от вас быть на работе к девяти утра. Но, c другой стороны, если произойдет что-нибудь непредвиденное, то, даже если вам пришлось накануне работать до четырех утра, вы должны быть на месте еще до открытия, но я уверен, что вы сами того пожелаете. Другими словами, вы сами составляете себе график работы. Но вам также придется иногда быть готовой поработать и вечером.

Он на секунду замолчал, но, не услышав ничего в ответ, продолжал:

– Скажем, я ужинаю в ресторане «Двадцать один» c человеком, который в будущем может стать нашим клиентом. Если ужин будет хорош, а мои доводы убедительны, почти наверняка можно сказать, что он перейдет ко мне. Но так же вероятно, что мне придется выпить c ним несколько рюмок и выслушивать неизбежные жалобы на его нынешнего администратора. Естественно, я буду клясться ему, что со мной он ничего подобного не испытает, и наобещаю ему золотые горы, хоть луну, переименованную в его честь. Конечно же, я не смогу выполнить все то, что ему наболтал. Это никому не по силам. Но я действительно честно хочу постараться избежать ошибок, совершенных его теперешним импресарио, и выполнить выполнимые обещания. Но только ведь на следующее утро я уже все позабуду, все до словечка, и вот тут-то являетесь вы. У вас не будет болеть c похмелья голова, поскольку за весь предыдущий вечер вы выпили только бокал хереса, и вы помните до малейших подробностей все, что я наговорил. Утром вы передаете мне перечень данных мною обещаний, чтобы я мог, протрезвев, внимательно их изучить.

– Итак, мне отводится роль живого диктофона? – снова улыбнулась Энн.

– Совершенно верно. Как, справитесь?

– Ну что же, память у меня отличная, а херес я просто не выношу.

Теперь они оба рассмеялись.

– Ладно, Энн. Начинаете завтра?

Она утвердительно кивнула.

– А мистер Беллоуз? Должна я также выполнять работу и для него?

Генри Беллами, устремив взгляд куда-то в пространство, тихо ответил: