Обреченные - Тея Лав (2016)

За эти годы он стал намного шире меня, а мужественную линию подбородка украшала такая же бородка, как и у нашего отца. Только светлее. Для меня же он оставался любимым братишкой, который больше всего на свете любил шум и веселье.

Эм поцеловала меня в щеку и, взяв Бланш и одну из девочек за руки, вышла за дверь. Родив троих, ее и без того внушительные формы стали еще объемистей. Не то чтобы кого-то это волновало. Лукас души не чаял в своей жене.

– Увозим эту свору к маме и Оуэну и на пляж. Мы вам точно не нужны на вашей выставке? – Лукас покачивал на руках Джекса.

Я покачал головой и посмотрел на рыженького племянника.

– Это не выставка. Так, небольшая встреча. Мой помощник уже прислал вам приглашения на выставку в ЭлЭй?

Лукас хохотнул и подмигнул мне:

– Прислал. Какая важность.

– Все официально, – ухмыльнулся я.

– Тогда мы точно на пляж.

– Увидимся, Лукас.

– До встречи, Боттичелли.

* * *

Моя студия находилась в квартале Газовых Фонарей. Там же, где я работал у Хендрика, но только в соседнем здании. Кейли придумала декор для помещения. Весь первый этаж – стены, потолки, пол – были выкрашены в темно-синие цвета, на которых красовались цветные кляксы. Это было необычно.

Кейли часто здесь проводила мероприятия для детей из приюта. И им безумно нравились эти кляксы. Каждый побывавший здесь, мечтал стать художником.

Даже я. Хотя уже им и являлся.

Несколько картин уже были выставлены, но не продавались. Агенты и продюсеры расхаживали с важным видом, а молодые художники гуськом ходили за ними. Я не приглашал прессу, поэтому всё проходило без суматохи и спешки.

Поговорив с администратором, я прошел к фуршетному столу, возле которого стояла моя жена и разговаривала с Хендриком. На ней было короткое черное платье, которое плотно облегало ее стройную фигуру. Из-под шляпы порк-пай струились светлые волосы, а ноги были обуты в туфли, сплошь покрытые шипами.

Настоящая рок-принцесса и дочь своего отца. Она никогда не изменяла своему стилю.

– Картер. – Хендрик, завидев меня, тепло улыбнулся и похлопал меня по плечу.

В его волосах и бородке уже блестела седина, но он был все еще на пике популярности в своей области.

– Я хочу вам кое-кого представить, – сказал Хендрик и жестом подозвал кого-то из толпящихся у одной из моих картин. – Этот парень получил стипендию в Калифорнийском Университете на том же отделении, где учился и ты, Картер. Он только первокурсник, и я даже смотреть на него не хотел, но когда увидел его работы, передумал.

К тому времени, как Хендрик замолчал, парень уже подошел к нам. Он смущенно опустил черноволосую голову. На нем был старенький пиджак и потертые джинсы. Затем он поднял голову, и я увидел большие глаза, которые смотрели на меня с нескрываемым восхищением.

Внезапно мне стало трудно дышать.

Эти черные глаза и волосы.

Кейли рядом ахнула.

– Да, да, – рассмеялся Хендрик, теребя парня за плечо. – Я тоже обомлел от такой схожести. Словно братья. Он мне напомнил молодого Картера, именно поэтому я решил встретиться с ним. Кому как не тебе, Холмес, продвигать молодые таланты.

Парень смущенно протянул мне руку:

– Я так счастлив, встретиться с вами, мистер Майлс-Холмес. Ваши работы всегда были для меня примером. Я Дилан Бэрри.

Даже если бы я не услышал фамилию, я бы точно догадался, кто он. Я повернулся к Кейли и понял по ее лицу, что мы думаем об одном и том же. Я прочистил горло и с трудом ответил:

– Я тоже рад, Дилан. Откуда ты?

Мне и не нужно знать ответа.

– Оушенсайд.

Пока Хендрик знакомил его с Кейли, я старался взять себя в руки. Но как же это было трудно. Он похож на меня. Рост, волосы, глаза. Телосложением он еще хрупок, но ведь ему всего лет восемнадцать.

Как такое возможно?

Та же страсть к искусству.