Это (не) твой ребенок - Гала Григ

Борис вызвал такси, проводил сначала подружек сестры. Затем отвез Маринку на квартиру Павла, заручившись обещанием, что завтра она вернется, как и обещала, домой.

Оставшись одна, девушка бродила по квартире, прощаясь с каждой мелочью, до которой когда-то мог дотрагиваться Павел. Было грустно и невыносимо больно от сознания, что вряд ли когда-нибудь она еще появится в этой комнате, ставшей ей уютным пристанищем на время ссоры с братом.

Уже лежа в постели, она вспоминала минуты счастья, пережитые в танце с Красницким. Этот взрослый мужчина, большой и сильный, оказался удивительно нежным. Маняша до сих пор с трепетом ощущала горячность рук, нежно обнимающих ее. С этими приятными воспоминаниями Маринка погрузилась в сказочный сон, героем которого был, конечно же, Павел.

Глава 7

А наутро сказка продолжилась. Первое, что увидела Марина, выйдя из подъезда, был Павел с охапкой милых тюльпанов.

— Ты? — удивилась девушка.

— Я давно жду тебя. Марина, нам надо объясниться, — в голосе волнение, которое невозможно скрыть. Он протянул руку с букетом, с надеждой глядя в распахнутые глаза Маняши.

— Но… — Марина нервно сглотнула подступивший к горлу комок и отяжелевшими от волнения руками приняла цветы. — Мне пора на лекции.

— Они, надеюсь, когда-нибудь заканчиваются? — улыбка, осторожная, просительная, застыла на его лице.

— Конечно, — улыбнулась в ответ Маняша.

— Может, посидим в кафе после занятий? Во сколько ты освобождаешься? — голос хриплый, срывающийся.

— В четыре, — глаза в пол, щеки цвета алых тюльпанов в трепетных руках. — Только мне еще вещи надо перевезти. — Взмах пушистых ресниц и робкий мимолетный взгляд на Павла.

— Так я помогу. А потом сразу в кафе. Ты согласна?

Робко пожала плечами, слегка склонив на бок голову в знак согласия.

— Можно тебя подвезти? Машина рядом.

Ответить нет сил. Дыхание перекрыто волнением, язык онемел.

До университета 10 минут езды. Разговор поддерживается усилиями Павла. В ответ — только кивки и короткие «да — нет». Глаза с напряжением уставились в лобовое стекло, будто там — лекарство от смущения и дрожи в коленках. Мысли — вразлет:

— Откуда такое волнение? Я ведь не первый раз в его машине. Тогда другое. Тогда еще не было этого танца. И разговора с девчонками. Господи, зачем я согласилась. Теперь все увидят меня с ним.

И тут же:

— Ну и пусть! Мне нечего стесняться. Катя меня замучает вопросами.

И еще:

— С утра с мужчиной в машине. Да после дня рождения! О-о-о! Мне конец.

Красницкий искоса то и дело поглядывал на милую спутницу. Ее смущение доводило до взрыва. Хотелось бросить руль, схватить это милое создание в объятия и больше никуда не отпускать.

— Я болван, тупица. Надо рассказать ей о своих чувствах. Но она словно боится меня. Я что, такой старый? Может, ей стыдно перед ровесниками за мои почти тридцать? — он сбавил скорость: — Тебя где высадить, прямо около университета или…

— Лучше сейчас, — дрогнувшим голосом произносит Маринка. И Павел с сожалением констатирует правоту своей догадки о разнице в возрасте. Он выруливает к обочине. Останавливает машину.

Марина, словно боясь, что он остановит ее, чуть ли не на ходу выскакивает из салона. Бросает скупое вежливое «спасибо» и уже готова мчаться без оглядки.

— Так я подъеду к четырем? — уже вдогонку летит вопрос Павла.

— Да, конечно.

Красницкий с умилением смотрит ей вслед.

Катерина встречает Марину вопросом:

— Цветы? С утра? И кто же этот пылкий влюбленный? Красницкий!

Маринка смущенно кивает. Щеки ее все еще заливает нежный румянец. Она еще не пришла в себя после поездки.

— Так он что, ночевал у тебя?! — голос Кати снижается до шепота.

— С ума сошла? Отстань, — пытается прекратить разговор Маняша. Ей и без того не по себе. — Действительно, заявилась с утра пораньше с букетом. Что подумают?!