Нельзя - Лаура Тонян

Кажется, он был всерьез обеспокоен нашей с Джо передрягой. Хоть мы и раньше с ней не находили общего языка, но до такого при посторонних не доходило. С левой стороны длинного коридора в нашу сторону бодро устремилась Моника. Ей оставалось около десяти шагов до моего отца, но она уже протянула вперед длинные тонкие руки, готовясь его обнять. Я никогда не желал становиться свидетелем их сокровенных эпизодов, и поэтому был порядком смущен. Я отвернулся и, зажав между пальцев переносицу, переждал нелепые сантименты, которые были папе вообще не по возрасту. Ему было почти пятьдесят три года, но рядом с Моникой он будто превращался в юнца.

— Родная, с нашими детьми что-то не так, — высказал он свое удрученное предположение.

Мачеха махнула рукой на дочь, что, сложив на груди руки, стояла у раскрытой двери спальни. Я не верил, что Джо хочет порвать со мной, что она не ждет от меня никаких объяснений. Я прекрасно изучил ее характер: если бы она была настроена однозначно, то давно бы уже заперлась в комнате. Ее бы ничто не остановило.

— Не переживай, дорогой: просто твой сын воспитывает мою непутевую дочь. Можешь себе представить, что только он имеет на нее хоть какое-то влияние! — воскликнула Моника, полная энтузиазма. — Ну а теперь, — мать Джо одарила нас поочередно скорым вопросительным взглядом, — вы перестанете наконец-то собачиться и займетесь своими делами? Прощайтесь, Алистер, — черство изрекла она, — Селин пора делать уроки. Правда же?

Джо ничего той не ответила, а Моника, впрочем, и не ждала этого. Спустя буквально мгновение ее внимание переключилось на законного мужа. Отец, однако, смотрел на меня с подозрением еще с несколько секунд, но заигрывающая с ним женушка вскоре полностью захватила его. Они ушли, медленно шагая вперед, при этом любезничая и кокетничая друг с другом.

Господи…

Они свернули за поворот широкого коридора и скрылись. После того как наши родители, наконец, удалились, Джо поспешила поступить так же. Она реально думала, что я позволю сделать это? Конечно же, я помешал ей закрыть дверь, но избалованная сводная сестра оказалась безжалостнее, чем я предполагал. Джос защемила мне пальцы дверью; я, черт подери, держался до последнего, стискивал зубы, корчился, но не вскрикивал! И все же, боль была невыносимая, поэтому я сдался, а взбалмошная девчонка наскоро от меня изолировалась!

Пальцы правой ладони горели от боли, и я неосознанно долго сжимал их другой рукой. Потом, когда стало легче, я не на шутку разозлился и на себя, и на Джос. Придя в бешенство, я тихо зарычал и зло пнул ногой воздух.

Черт! Черт, черт, черт!..

* * *

Алистер

Дверь в квартиру Микелы была не заперта; из глубины громко доносилась популярная песня — по крайней мере, я часто натыкался на нее по радио. Меланхоличные и слащавые слова проигрываемого трека несколько раздражали. Я не объяснял себе, с чем связано то, что никакого недовольства не было бы, если вместе Мики здесь бы жила Джос.

Иду к твоему дому, мои кроссовки увязли в снегу,

Я лишь хочу увидеть её.

И мои мысли такие громкие,

Потому что я хочу лишь узнать,

Ты будешь встречаться с ней и дальше?

Я звоню тебе только когда напьюсь,

Прости, я знаю, что ты ненавидишь это.

Вероятно, я не должна была говорить это,

Но мне надоело держать язык за зубами.

В одной из комнат я нашел свою бывшую, она убиралась и подтанцовывала. Я смекнул — я негодовал из-за того, что для Мики, пожалуй, эта песня не была просто песней. Она наверняка до сих пор считала, что имеет на меня прав. Она скорее всего все еще связывала меня с ней. Но между нами ничего уже не было. Даже безответственного траха.

Знает ли она, что ты обнимал меня ночью?

Знает ли она, что я была твоей с самого начала?

Знает ли она, что эти синяки никогда не пропадут?

На твоём сердце мои отметки, потому что ты был моим с самого начала.